Повод для беспокойства

За тридцать пять лет работы на производстве Джорджу приходилось сталкиваться с самыми разными типами «настоящих мужчин». Здоровяки, силачи, способные открыть пивную бутылку зубами, участники военных действий, убивавшие людей, сексуальные маньяки, готовые трахать все, что шевелится. С ними он не чувствовал себя как дома, но и не боялся. А когда приезжал Рэй, он вспоминал себя четырнадцатилетним мальчишкой, от которого друзья старшего брата скрывают секретный код, превращающий тебя в настоящего мужчину.

– Медовый месяц? – спросил Джордж.

– Барселона, – ответил Рэй.

– Здорово! – сказал Джордж, от волнения забыв, в какой стране находится этот город.

– Надеюсь, там уже будет попрохладней, – заметил Рэй.

Джордж спросил, как дела на работе, и Рэй сообщил, что они поглотили компанию из Кардиффа, которая производит горизонтальные обрабатывающие станки. Все шло нормально. Прижатый к стенке, Джордж всегда мог поддержать остроумную беседу о машинах или о спорте. Правда, чувствовал он себя при этом ягненком в школьном рождественском спектакле: независимо от количества аплодисментов, хочется убежать домой и зарыться в книгу о динозаврах.

– У них есть крупные заказчики в Германии. Хотели заставить меня мотаться в Мюнхен и обратно. Я сразу отказался, как вы понимаете.

Когда Кэти пригласила Рэя познакомиться с родителями, он провел пальцем по полке с компакт-дисками над телевизором и сказал:

– Значит, вы любитель джаза, мистер Холл?

Джорджу стало так стыдно, словно тот достал с полки стопку порножурналов.

На пороге появилась Джин.

– Ты не хочешь переодеться к ланчу?

Джордж обернулся к Рэю:

– Увидимся.

Он пересек кухню, поднялся по лестнице и нырнул в спасительную тишину ванной, где можно закрыться от всех.

5

Кэти знала, что родители примут новость в штыки. Ничего, переживут. Подростком она и не такое вытворяла. Теперь даже немного скучала по себе прежней, как будто снизила планку. Но рано или поздно понимаешь: доказывать что-то родителям – пустая трата времени. Да, Рэй не семи пядей во лбу. И его трудно назвать самым красивым мужчиной на свете. Но тому, кого она считает самым красивым, на нее плевать. А в мощных объятиях Рэя – тепло и спокойно.

Она вспомнила тупой ланч у Люси. Несъедобный гуляш, приготовленный Барри. Руки его подвыпившего приятеля у себя на пятой точке. У Люси начался приступ астмы. Рэй скакал по лужайке с Джейкобом на плечах. Он перепрыгнул через перевернутую садовую тачку, изображая лошадку. Кэти чуть не заплакала при мысли о возвращении в свою тесную квартирку, пропахшую дохлятиной.

И вдруг он появился на пороге с букетом гвоздик. Кэти немного испугалась. Он не хотел заходить, она настойчиво приглашала. Наверное, от смущения. Неудобно взять у человека цветы и захлопнуть дверь перед носом. Сделала ему кофе. Он сказал, что не силен в застольных беседах, и она спросила, не хочет ли он перейти прямо к сексу. Шутка вышла не такой смешной, как рассчитывала Кэти. Скажи он «да», согласилась бы: приятно чувствовать себя желанной, несмотря на мешки под глазами и футболку из заповедника Котсуолд с пятнами от бананов. Рэй действительно был не силен в разговорах. Он мог отремонтировать кассетный плеер, пожарить блинчики на завтрак и организовать экскурсию в железнодорожный музей. Все это получалось у него лучше, чем пустая болтовня. Он легко выходил из себя. В завершающем периоде своего первого брака он вставил руку в дверь и повредил сухожилия на запястье. При этом она не знала более нежного мужчины.

Месяц спустя Рэй повез их в Хартлпул познакомить с отцом и мачехой. Те жили в небольшом доме с верандой и садом, который показался Джейкобу раем – гномы, пруд и беседка, где можно прятаться.

Алан и Барбара обращались с Кэти как с особой королевской крови, и это нервировало, пока она не поняла, что они относятся так ко всем незнакомым людям. Алан проработал большую часть жизни на кондитерской фабрике. Когда мать Рэя умерла от рака, он стал ходить в церковь и встретил Барбару, которая развелась с мужем, превратившимся в алкоголика («пристрастился к бутылке», по ее выражению).

Они больше напоминали Кэти бабушку с дедушкой, хотя у ее собственных дедушек не было татуировок. Родители Рэя принадлежали к старому миру ответственности и долга. В их гостиной висело одинаковое количество снимков Рэя и Мартина, несмотря на то, что Мартин сделал со своей жизнью. В столовой стоял шкафчик с фарфоровыми статуэтками, а возле унитаза лежал пушистый коврик.