Повод для подвига

– Вы уясните, святой отец, простую вещь. Средний американец до сих пор сжигает за год в три раза больше топлива, чем немец. И в пять раз больше, чем русский. Всем миром вас пытаются от этого расп…дяйства отучить – и фиг чего выходит. Поэтому вы ничего беречь не умеете. И о последствиях задумываться не научились. Как дети, право слово, поломалась игрушка – на помойку ее, папа новую купит. Естественно, зачем вашим зенитчикам руки мыть – ну, слопает ржавка батарею к чертям… Ну, пролетят крокодилы, засрут всю базу. Ну, микрофлора из крокодильего дерьма в бетон впитается. Зато солдатам будет чем заняться – химией эту самую микрофлору глушить. А химии у нас тоже вагон, двести бочек! У нас всего до жопы! У нас только с нормальными взрослыми мужиками дефицит образовался – на всю базу от силы десяток человек, спасибо, на днях еще одного прислали, некоего Причера… А остальные, блин, подростки. Так, пацанва. Стрелять-то научились, только соображать не научатся вообще никогда. Поэтому у вас, Причер, – вы уж меня извините – жуткий бардак, неорганизованность, бездумное разбазаривание всего, что под руку подвернется, и, простите великодушно, такое бесстыдное воровство, какого, наверное, даже в итальянской армии нет!

«Если нужно что-то спереть или, наоборот, промотать и разбазарить – зови русского», – вспомнил капеллан пренебрежительную фразу полковника. «Похоже, мне настала пора, как говорит Кронштейн, избавляться от груза стереотипов. Только вот что они с писателями своими вытворяют – такого модернизма я все равно не понимаю».

– Зато у нас писатели свободные люди, – огрызнулся Причер.

– У нас тоже свободные. Далеко не все такие, как Майкл, – прикормленные. Но, поверьте мне, почти все хотят такими стать. Чтобы заведомо качественный продукт читателю предлагать и иметь благодаря этому устойчивые продажи. Ведь сами посудите – лучше всего отражают действительность специалисты в узких областях!

– То есть?

– Ну, возьмите, например, этого вашего американского классика, как его… Буховский? Быковский? Который писал исключительно про е…лю с некрасивыми бабами и алкоголизм. Так он, между прочим, знал, о чем пишет. Всю жизнь тренировался. Поэтому и вышло так убедительно.

Капеллан представил себе, какая у американского классика была нелегкая судьба, и прямо-таки затосковал.

– А кому хочется, чтобы о сфере его жизненных интересов написали какую-нибудь ерунду? – разорялся Кронштейн. – Из-за этого профессиональные сообщества и поддерживают своих авторов. И потом, вы не думайте, что все как-то жестко и зарегламентировано. Просто есть литература, рассчитанная… Да хотя бы на психиатров. Там все жанры, от маньячного боевика до женского романа, но это пишут наши люди! Коллеги, из бывших или до сих пор практикующих, и, конечно, психиатры читают именно их. Потому что если уж обрисован сумасшедший эротоман, так он правильный сумасшедший. А если описан нормальный человек, так он не полный идиот. И ты не будешь хихикать над ошибками автора и впечатление от книги получишь хорошее, на все заплаченные деньги. Наш Майкл, например, вообще фантаст. Но фантастику писал специальную, для полицейских. А теперь вот для военных.

– И как его на Кляксу занесло?

– Прикомандировали, – сказал Кронштейн просто, будто о чем-то разумеющемся, Причер даже невольно поежился. – От Главного имперского политуправления. Чтобы впечатлений набирался. Ну, он тут пообжился слегка, в пару рейдов сходил, а потом спрашивает адмирала – чего это я морфлот объедаю? Вон, у вас начальник гауптвахты до сих пор не назначен… Честно говоря, Причер, адмирал о киче поначалу и не задумывался – на фига она нам? – но здесь обстановка такая разлагающая оказалась… Сами посудите, в открытом море из люка высунулся – через пять минут уже поддатый, а через пятнадцать вообще в дугу! Так что сажать в холодную нашлось кого, и с каждым днем все больше. Надо было офицера с боевого дежурства снимать и на это непутевое хозяйство ставить. И тут Майкл сам предложил. Адмирал его на радостях прямо расцеловал. Ну что, рассеял я ваши сомнения?

– Насчет сомнений – не очень, – признался капеллан, – но хоть какая-то логика появилась. А то я и вправду решил, что фильтр подтравливает. Но до чего же чисто в порту! И как аккуратно все! Жаль, я обстановку на плавучем космодроме спьяну не разглядел, меня «эм-пи» уже ждали, скрутили тут же и в катер…

– Ржавеет ваш космодром, вот и вся обстановка. Скоро развалится.

– Пессимист вы, Эйб, – вздохнул Причер. – И националист оголтелый. Что не в России сделано, все хрупкое и разваливается…

– А кто не русский, тот дурак! – крикнул издали, уже с портовой «стенки», Воровский, который, по своему обыкновению, молча подслушивал. – Эй, такси! Троих до борта!