Поводырь - 4

Кого? И, едрешкин корень, как это может быть связано с моей деятельностью? Ведь есть же связь, спинным мозгом чую. Иначе, зачем управу из Омска в Томск переводили бы? Ну нужно кому-то из весьма приближенных особ запись в личном деле о службе в агрессивно развивающемся, моими, кстати, стараниями, крае. Зачем несколько сотен людей с места на место-то дергать? Дюгамель вон, Александр Осипович, и в Омске сидючи, вполне успешно рапортовал...

Мелькнула, и тут же была отвергнута, как совсем уж невероятная, мысль, что на место нового наместника Западной Сибири, готовят кого-то из членов Семьи. Это, в принципе, единственное объяснение путешествию царского друга. Допустим даже, пусть и несколько эгоистично, что столицу региона решили двинуть ко мне поближе, чтоб этот, безымянный пока Великий князь, мог, если что, воспользоваться уже достигнутыми успехами. Но к чему тогда эта отставка с поста губернатора? А требование немедленно все бросить и бежать в Санкт-Петербург и вовсе ни в какие ворота...

Это, конечно же, все не более чем теории. Что-то не припоминается мне, чтоб кто-то из царской семьи, кроме возвращающегося из кругосветного путешествия через Владивосток, будущего Николашки Кровавого, вообще в Томске бывал. Таблички на Губернаторском Доме, в мое время Дом Ученых - помню. Их там две в моем мире было. Справа: "В этом здании 5-6 июля 1891 года во время кругосветного путешествия останавливался цесаревич Николай Александрович, ставший последним императором России". А метров пять-шесть левее: "В этом здании в 1917 году находились Томский Совет рабочих и солдатских депутатов и редакция большевистской газеты "Знамя революции", а в декабре 1919 года - Военно-революционный комитет".

Это так, к слову. И дом на этом месте теперь другой, и история, надеюсь, другим путем пойдет. Но, что в том, что в этом мире, что-то толпы царских родственников, желающих непременно побывать в Сибири, я не наблюдал. Цесаревич тогда, и то только на одну ночь в Томске и задержался. И выходит, что все мои рассуждения о целях порученца Сколкова - чушь и похмельный бред.

А вот с абстинентным синдромом нужно было что-то делать. Так-то оно конечно. Мороз за окнами - далеко за сорок. И вряд ли кто-то решится из Томска отправиться ловить беглого экс-губернатора. Тем более что нужно этому кому-то еще как-то отгадать - в какую именно сторону, я уехал. Выбор, правда, не велик - юг или восток, и при большом желании можно послать отряды в обе стороны. Но не в это время и не в этих краях. Сейчас все делают размеренно, спокойно. Отпишут все нужные бумаги, посоветуются с покровителями. Потом - проверят мой терем и усадьбы друзей. Цыбульский вон у Гинтара в доме чуть не месяц проживал, и ничего! Так что серьезные поиски начнутся не раньше чем дня через три-четыре. И усердствовать, скакать по зиме, нахлестывая лошадей - тоже не станут. Сибирь. Здесь каждый знает - на востоке мне делать нечего. Я там никого не знаю. На юге - АГО и его начальник Фрезе. Тот и без ордера на арест готов меня придушить в темном переулке. Остается запад. Колывань, там Кирюха Кривцов - мой, можно сказать - компаньон, или Каинск. В окружном Сибирском Иерусалиме выбор укрытий для беглого Лерхе больше. Ерофеевы или Купештох меня с радостью спрячут.

Вот вызнает это все майор Катанский, тогда телеграмму Каинским и Колыванским полицейским и отобьет. Дескать, найти и задержать. Кстати, Гера ты опять-таки прав. Даже причину моего ареста указать не посмеет. Если уж начать разбираться, так я и вовсе от жандармов не сбегал. Откуда мне вообще знать, что какой-то чин из Омского представительства Третьего отделения страстно желает мо мной пообщаться? Да - собрался, да уехал. Так я перед жандармами отчитываться не обязан. Не ссыльный и не поднадзорный. Обычный имперский дворянин немецкого происхождения. Имею право путешествовать, едрешкин корень, по просторам Отечества.

- Счи вам, Герман Густавович, треба похлебать, - с грохотом полковых барабанов поставив простую глиняную тарелку на стол, строго заявил Апанас. - С капусткой. Кисленьких. После уже - хлебной глоток...

Как там того древнего врача звали? Ну чьим именем доктора клятву дают... Один, блин, Пифагор в голове... В общем, мой слуга тому греку сто очков форы может дать. Заговоры знает, что ли? Эти щи - суп повышенной кислотности - в обычном состоянии я бы точно есть не стал. Не люблю. А тут такими вкусными показались. И ведь, прямо чудно - с каждой ложкой чувствовал, как по венам кровь быстрее бежит, и похмелье с потом через кожу выходит. Как ложка о дно биться стала - я мокрый как корабельная крыса был, но чувствовал себя практически здоровым.

- Вина хлебного! - напомнил белорус, забирая пустую тарелку. - Вот и сальцо солененькое...

Запотевший граненый стаканчик грамм на пятьдесят. Пупырчатые огурчики - корнишоны в блюдце. Розоватые, с прожилками, пластики соленого сала. А жизнь-то - налаживается!