Поводырь

— Наверное — рассеянно кивнул колдун — Кстати, я его едва удержал, настолько он быстр и силен. Глаз цел?

— Цел — кивнул инквизитор, спокойно, и даже как-то безучастно прикладывая к разодранной щеке нечистый, видавший виды платок — Я с этой твари шкуру живьем сдеру! И пусть побегает так. Жарко же! Надо одежду снимать!

— Ха ха ха…ты как всегда шутишь! — расхохотался второй инквизитор.

— Ничуть — так же спокойно ответил первый — Завтра я на глазах у этого чернокнижника сниму шкуру с его демонского помощника. А он пускай смотрит. А потом буду снимать шкуру с него самого.

Глава 9

— Хорош! — инквизитор заметно напрягаясь поднял связанного зверя за задние лапы и закрепил веревку на вбитом в стену крюке — Он половину человеческого веса вытягивает! Это точно кот?

— Кот, кот! — заверил второй — Это демонический кот! Я слышал о таких делах, но сам не видел. С помощью черного колдовства из зверей делают помощников, и они умнее людей!

— Да ладно…умнее! — хохотнул первый — Полез в каюту, как дурак! И нас даже не почуял!

— А для чего мастер нас околдовывал? Чтобы запах отбить! И магическую защиту поставил! Говорят — эти звери слышат мысли! Кстати — как мастер сказал, так все и вышло. Демон не по дороге на нас напал, а в порту. Река охраняет от демонов, вся нечисть таится в городах!

— Я всегда это знал — хихикнул второй инквизитор — Где люди, там и демоны. А текучая вода от них защищает.

— И речные гады — усмехнулся второй — Да, мастер как всегда на высоте. Сразу сказал — нападут в первую ночь, как мы зайдем в порт. И в самое глухое время — после полуночи. Все так и вышло. Хорошо, что его с нами послали.

— Или нас с ним — снова хихикнул первый, и посерьезнел — Если бы не он, скорее всего мы пропали бы так же, как и наш брат. Ну что, я готов. А ты готов, зверюга?

Инквизитор ткнул пальцем в живот зверя, и тот заизвивался, задергался в бессильной попытке вырваться. Лапы его были связаны, пасть тоже, так что он совершенно ничего не мог сделать своим мучителям.

— Пора будить чернокнижника — бросил второй инквизитор, но первый помотал головой:

— Нет. Пускай мастер будит. Я опасаюсь начинать без него.

— Чего ты боишься? Чернокнижник опоен, он не может колдовать, он вообще теперь никто! Обычный человек! Руки и ноги скованы, и не обычными цепями, а усиленными. Так что ничего не сможет сделать! И кстати — он же никогда не отличался магическими способностями. Нас же инструктировали перед поездкой, ты что, не помнишь? Этот щенок вечно возился в саду, травку выращивал, цветочки. За что покойный папаша его и не любил. Позор Клана, а не парень. Вот братья его — те были сильны, да. Их сумели хитростью взять, иначе бы они наделали делов, а этот…

— Что-то не вяжется…он долго прятался в замке под магической личиной — это как, тоже не умеет колдовать? А в столице? Рассказывали, что он сумел убить Главу Клана! И перебить двести человек его стражи! Это как?

— Не верь. Мало ли чего наболтает это быдло! Всякие там рабы, да слуги! А что касается магической личины — для этого не нужно быть сильным магом. Достаточно знаний самого низкого уровня. Тем более что возможно — он и не сам накладывал эту личину. Она ведь завязана на артефакт, а его мог создать кто-то другой. Жаль, что этот подонок молчит. Терпеливый! Даже не вопит, только кряхтит и стонет. Впрочем — мы ведь еще и не начинали как следует. Мастер запрещает его калечить, хочет целеньким представить пред очи Императора!

— Вот именно — целым! — маг говорил негромко, но так весомо, что инквизиторы невольно подтянулись, как солдаты перед своим командиром. Впрочем — он и был их командиром, а они лишь подставными фигурами, годными лишь, чтобы выманить преступников из их укрытия. Что и получилось. Замечательно получилось!

— Господин мастер, мы готовы! Заливать снадобье?

— Заливайте — кивнул колдун, и поудобнее расположился на привинченной к полу скамье.

* * *

Мне ужасно не хотелось уходить из сна. Во сне — так хорошо! Во сне — ничего плохого, только радость, только счастье! И ничего не болит. А еще — тут мой котик! Так приятно гладить его, прижимать к груди… Он стал таким большим, таким увесистым, таким сильным! Но для меня всегда останется моим маленьким котиком. И я не хочу его терять. Ни за что!

Мне ударили по щеке — сильно, и очень больно. Во рту — горечь, видимо влили какое-то снадобье. Губы болели, распухнув от ударов, язык болел — обожженный снадобьем, прикушенный моими же зубами. А еще — болели ребра, грудь, болел живот, и внутри меня что-то болело — то ли почки отбили, то ли печень. А может и все сразу. Нет, они били так, чтобы я не умер, и даже чтобы не покалечить. Но ведь грань между «больно» и «покалечить» так мала, так незаметна! Чуть сильнее удар по расслабленному телу — и вот уже твоя струя мочи окрасилась кровью. И вот у тебя ноет в подреберье отбитая печень. Ты не умрешь, если у тебя разбита часть печени, но жить тебе будет очень некомфортно.

Хорошо хоть пальцы не ломают, хотят представить пред очи императора целым, не поломанным. А вот потом уже начнется главная потеха! Если я что-то не придумаю…