Поводыри на распутье

– Мы должны на-абраться терпения…

– Весьма умно.

– И с понима-анием относиться к…

– В целом понятно, – оборвал слугу Кирилл. – Теория. А меня волнует, с кем она проводит время. Надежно ли… гм… предохраняется?

– На-а мой взгля-яд, юна-ая леди достаточно осведомлена в этих вопросах, – осторожно произнес Олово.

– Но проверить все равно надо. – Грязнову, которому до сих пор не доводилось иметь дело ни с младенцами, ни с подростками, показалось, что ему в голову пришла отличная мысль. – Поговори с Пэт на эту тему.

– Почему я-а-а?! – изумился слуга.

– Ты читаешь нужные книги.

Олово задумался.

В коридоре послышались шаги. Скрипнула половица.

– В общем, подбери нужные слова… и обсуди с Патрицией ситуацию. – Довольный собой Кирилл потянулся к чашке. – Я на тебя надеюсь.

– Может, у Ма-амаши Да-аши получится лучше? – жалобно осведомился Олово.

– Может, – после короткой паузы ответил Кирилл. – Но ты все равно приготовься. На всякий случай. – И повернулся к открывшейся двери: – Добрый вечер, Пэт.

– Добрый вечер. – Девушка медленно вошла в гостиную. Оглядела мужчин, прищурилась. – А чего вы не спите?

– Жду звонка, – немедленно ответил Грязнов. – А Олово… гм… Олово?

– Ужин? – нашелся слуга.

– Спасибо, я не голодна.

Олово тщательно обдумал ответ, кивнул и бесшумно удалился. Пэт едва заметно, кончиками губ, улыбнулась и прошла к дивану. Кирилл раскрыл книгу.

– Э-э… как провела день? В смысле вечер? В смысле пока мы не виделись?

Он не отрывал взгляд от страниц.

– Как обычно.

– Очень хорошо…

Грязнов покачал головой, но вдруг сообразил, что выслушивает заурядную отговорку, изобретенную еще в пещерах и предназначенную специально для отцовских ушей. Несколько месяцев назад, только поселившись у Кирилла, Пэт выходила из дома крайне редко – учитывая, что ей пришлось пережить, в таком поведении не было ничего неожиданного. Затем девушка стала совершать короткие прогулки в сопровождении Олово, знакомилась с улицей, с соседями, с Анклавом. А потом… потом Грязнов как-то застал слугу в доме и выяснил, что Пэт «ушла гулять с Матильдой». Распространяться о своих прогулках девушка не любила, но связи Кирилла позволяли ему знать ее обычные маршруты. А если бы связей не было?

Впервые в жизни Грязнов подумал, что взялся за дело, которое ему не по плечу.

– Как обычно – значит нормально?

– Ага.

– Хорошо.

– Я пойду?

– ОК… – И тут же опомнился: – Если, конечно, тебе не интересно, что я узнал о свамперах.

– А ты узнал? – Девушка вернулась на диван.

– Узнал, – подтвердил Кирилл.

Пришло время делового разговора, и Грязнов почувствовал себя гораздо увереннее. Он отложил книгу, вновь взял в руки чашку с чаем и, поудобнее устроившись в кресле, неспешно начал:

– Начнем с Карбида. Его настоящее имя – Андрей Зафаров, двадцать девять лет. Начинал кататься в вагоне корсаров, после распада которого организовал свою стаю – свамперов. Судимостей нет.

– То есть ничего плохого о нем сказать нельзя?

– На мой взгляд, ничего хорошего о нем сказать нельзя, – поправил девушку Кирилл. – Но у тебя может быть другое мнение.

И замолчал, давая возможность подумать. Пэт поняла, что для продолжения разговора она должна задать ПРАВИЛЬНЫЙ вопрос. Грязнов хочет увидеть, какие выводы способна сделать девушка из начальной информации. Что ее заинтересует?

– Почему распались корсары?

Угадала.

Кирилл улыбнулся:

– Верхушку вагона ликвидировала СБА.

– За что?

– Корсары занялись продажей «синдина».

– Это обычное занятие вагонов? – после паузы спросила Пэт.

– Одно из обычных занятий, – жестко ответил Кирилл. – Вторая сторона ощущения безграничной свободы, которое дает жизнь в вагоне. Бешеная скорость, когда ты летишь по трассе, ветер в лицо, друзья рядом, а самое главное – никаких запретов и ограничений, с которыми живет обычный человек. Это кажется настоящим… до тех пор, пока не приходит время платить за бензин, за подзарядку батарей Ллейтона, за пиво, за аренду комнаты, за еду, в конце концов!

– Ты хочешь сказать, что другого пути нет? Неужели нельзя днем работать, а ночью кататься?

Она чуть не сказала: как я. Не сказала. Вспомнила, что не у каждого есть богатый… отец.

– Редкость. Мотоцикл не хобби, это жизнь. Особая система ценностей, идеи, ориентиры. Жить при этом второй, обычной, жизнью сложно. Да и владельцы компаний не любят связываться с байкерами.

– Не доверяют?

– Не доверяют, – подтвердил Грязнов. – Я знаю только одного убежденного байкера, который имеет солидную работу в Сити. Заметь – в Сити. Он блестящий аналитик, и корпорация закрывает глаза на его увлечение. У остальных перспективы не радужные.

– Торговля наркотиками?

– В том числе. Некоторые вагоны держат механические мастерские, но это скорее исключение, чем правило. Еще занимаются организацией гонок, ставками и снимаются в «реалити-шоу». Слышала термин «blood road»?

Пэт качнула головой:

– Да.

– Каналы щедро платят за прямые репортажи о гонках без правил. Никакого монтажа, все по-настоящему: скорость, ветер в лицо и кровь.

– Ведь есть компьютерная графика.