Поворот к лучшему

— Я шотландская католичка, а это двойная обуза: в голове та же чушь, но при этом всегда готов нарваться на драку.

— Вы оправдали ожидания своей матери? — спросил Джексон.

— Нет. И она моих тоже.

— Я решил, проще признать вину.

— Мистер Броуди, вы родом из страны Вверх Тормашками?

«Мистер Броуди». Так обращалась к нему Джулия в начале их знакомства, и в ее устах его фамилия звучала вызывающе интимно, словно он был персонажем романа эпохи Регентства. Теперь она просто говорила «Джексон», как кто-то, знавший всю его подноготную.

— Я просто подумал, что так действительно будет быстрее, чем снова идти в суд, искать адвоката, затевать всю эту канитель. Свидетелей у меня не было, телесные повреждения у парня налицо, а про свои собственные я умолчал. — Он вытянул руку, но решил, что задирать рубашку и демонстрировать остальные багровые трофеи в благостной атмосфере музея не стоит. — Моя боевая рука, — уныло сказал он.

— Он наступил вам на руку? Когда вы лежали на земле? И вы не заявили, что это самозащита? Вы идиот.

— Мне это уже говорили.

— Вы бывший полицейский, ни в чем дурном замешаны не были, это ваше первое правонарушение.

— Я перешел на темную сторону.

— Зачем?

— Чтобы посмотреть, как там.

— И как?

— Темно. — Он вздохнул и поморщился от боли в ребрах. Разговор начал его утомлять. — Что насчет «Услуг»? Что-нибудь нашли?

— Вчера поручила Джессике. В телефонной книге ничего…

— Вот уж и правда сюрприз.

— В списке зарегистрированных предприятий — тоже, ни электронного адреса, ни веб-сайта, но тысячи ссылок на что угодно — от выгуливания собак до жесткого порно, притом неясно, какие из этих контор в Эдинбурге. В полиции нравов сказали, что никогда не слышали ни о сауне, ни о стрип-клубе с таким названием.

— Нужно искать визитные карточки — в телефонных будках, туалетах, пабах, клубах. — У Джексона появилось чувство, которого он давно не испытывал, сперва он не понимал, в чем дело, но потом до него дошло — то был азарт. Он ведет расследование, пытается разгадать головоломку, добраться до истины. («Признайся, Джексон, ты чувствуешь себя кастратом».) — Вы опрашивали девиц на улицах?

— У вас, вижу, закрутилась полицейская антенна. Выключайте.

Она до крови прикусила губу. Джексон заметил, что у нее там шрам или корка. Значит, привычка. Луиза Монро выглядела такой собранной, но самоедство указывало на глубоко запрятанный невроз. Он подумал о змее, которая кусает собственный хвост, пожирая себя. Интересно, что она делала в суде? Спрашивать он не стал.

— Тип, который напал на меня вечером, Теренс Смит — я его называю Хондой, — вчера засветился в дорожной разборке. Вел себя как маньяк, совершенно не думал, что творит. Прямо викинг-берсерк.

— Вы там были? Вы что, профессиональный свидетель, разгуливаете по улицам в поисках преступлений?

— Нет, это мое проклятие.

Она рассмеялась:

— И кто же вас проклял?

— Думаю, я проклял сам себя. — Потому что он явно идиот.

Смех делал ее другим человеком.

— Я видел, как он ударил кого-то бейсбольной битой, а через несколько часов он нападает на меня, угрожает, говорит, чтобы я держал рот на замке. Он знал, как меня зовут. Откуда он мог это узнать?

— Значит, вы были единственным свидетелем того происшествия?

— Нет, — ответил Джексон, — там были десятки свидетелей. Он не видел меня, и у него было куда больше причин искать парня, который его остановил, — какой-то парень швырнул в него портфель. Может быть, он и его «предупредил».

— Или, может быть, он — обычный грабитель, а то, что он вам угрожал, вы просто придумали.

— Придумал?

Луиза слушала его с таким вниманием, он решил, что она ему верит. Джексон внезапно почувствовал себя обманутым.

— Давайте посмотрим, что у нас есть, — сказала она. — Вы говорите, что стали свидетелем дорожной разборки, и заявляете, что предполагаемый зачинщик происшествия впоследствии на вас напал, — хотя сами признали себя виновным в нападении на него, — вы заявляете, что нашли труп, но ваши слова ничем не подтверждаются. Вы — миллионер, но только и делаете, что нарываетесь на неприятности. Согласитесь, Джексон, на бумаге это выглядит паршиво.

Она вдруг назвала его по имени, и это удивило Джексона больше, чем отсылка к его биографии, но, с другой стороны, она ведь не могла не навести справки. Из них двоих глупцом был он — с синяками и обвинительным приговором.

— У вас на губе кровь, — сказал он.

21

Мартина разбудило рассветное пение птиц, и это показалось ему крайне странным, несмотря на то что его рассудок был еще затуманен сном. Откуда здесь птицы? И точно, вскоре он понял, что то не пернатый хор, а звонок мобильного.

Он пошарил в поисках очков и смахнул телефон на пол. Даже в очках ему казалось, что глаза замазаны вазелином. Когда он наконец добрался до телефона, тот уже перестал чирикать. Мартин всмотрелся в экран: «1 пропущенный вызов». Он открыл список звонков. Ричард Моут. Наверное, недоумевает, куда он запропастился, хотя Моут не из тех, кто станет беспокоиться о других. Скорее, ему нужны деньги или еще что-нибудь.