Поворот под Москвой

Моральный дух солдат настолько упал, что командующий 2-й армией генерал танковых войск Шмидт был вынужден отдать приказ выявить лиц, ведущих пораженческие разговоры, и для примера другим расстрелять. Положение на всем южном участке фронта группы армий «Центр» за одну неделю настолько обострилось, что Боку пришлось сосредоточить управление всеми войсками между Тулой и Тимом в одних руках. По просьбе Гудериана он 12 декабря передал 2-ю армию в подчинение 2-й танковой армии и объединил эти силы в танковую группу Гудериана, поставив перед ней задачу остановить вклинившиеся соединения противника по крайней мере на общем рубеже района восточнее Курска, Новожил, Алексин. Но немецкие войска были уже настолько ослаблены, что не могли задержать продвигающегося вперед противника. Гудериан объяснял слабость своих соединений их малочисленностью и главным образом плохим моральным и физическим состоянием солдат:

«У нас остались, собственно, только еще вооруженные шайки, которые медленно бредут назад».

Выслушав сообщение Бока о тяжелом положении на фронте, Гальдер все еще сомневался в том, что противник сможет использовать свои успехи. На это Бок возразил ему:

«Да, он сделает это. При появлении русского танка наши солдаты бегут без оглядки».

Страх немецких войск перед русскими танками объяснялся тем, что русская броня была неуязвима для обычного противотанкового оружия. Эффективная кумулятивная граната, так называемая красноголовочная граната, не применялась, так как Гитлер опасался, что она попадет в руки противника и тот возьмет ее на вооружение и будет использовать против немецких танков. Однако 12 декабря Гитлер наконец разрешил пользоваться «красноголовочными гранатами». Затем он добавил, что появилась танкобоязнь и что положение «настолько серьезно, насколько можно себе представить». Только теперь Гальдер тоже, кажется, осознал всю меру опасности и сделал вывод, что в войсках сложилось критическое положение. Командир 8-го авиационного корпуса генерал Рихтгофен также пытался вразумить верховное немецкое командование. В беседе с начальником штаба военно-воздушных сил генералом Ешоннеком он сказал, что решается вопрос: быть или не быть? Ешоннек заявил, что никто так ясно не отдает себе в этом отчета, как он.

В связи с тем, что группа армий «Центр» на обоих своих флангах испытывала чрезвычайно большие трудности и не имела возможности их преодолеть без переброски к ней должного количества резервов, становилась совершенно необходимой непосредственная помощь со стороны главного командования сухопутных сил.

Кризис немецкого оперативного руководства и кризис доверия. 7 декабря, когда началось русское контрнаступление и обстановка резко изменилась, командующий группой армий «Центр» должен был признать, что руководство операциями в последние недели было неправильным. Беспощадный натиск, который испытывали его соединения, можно было пассивно выдерживать только до тех пор, пока верховное командование пребывало в уверенности, что противник уже из последних сил борется за свое существование. Но это оказалось заблуждением, и группа армий была вынуждена в тяжелейших условиях перейти к обороне. Наступивший, таким образом, тяжелый кризис Бок объяснял следующими причинами: осенней распутицей, парализовавшей снабжение и не позволившей использовать успех под Вязьмой, плохой работой железных дорог и, наконец, недооценкой силы сопротивления противника и его людских и материально-технических резервов. При этом следует сказать, что сам он в немалой степени способствовал неправильной оценке сил противника и что его требование продолжать наступление в середине ноября, несмотря на трудности железнодорожных перебросок, о которых он был информирован, сыграло роковую роль в том, что его соединения оказались в таком тяжелом положении. «Указания о задачах армии на Восточном фронте в период зимы 1941/42 года», исходными моментами для которых были удержание оккупированной территории на возможно более выгодном оборонительном рубеже, обеспечивающем минимальную потерю сил, и пополнение соединений зимой 1941/42 года, не соответствовали больше сложившейся обстановке. Несмотря на неоднократные напоминания командования группы армий, своевременная подготовка тыловых позиций не была обеспечена. Когда 8 декабря Гитлер отдал приказ о немедленном прекращении всех крупных наступательных операций и о переходе к обороне, то предпосылок, которых он требовал для осуществления отхода войск, просто-напросто не было. Он позволял производить отход соединений только в том случае, если «заблаговременно будет подготовлена тыловая позиция… которая обеспечит людям для жизни и обороны лучшие условия, чем прежние позиции».