Поворот судьбы

— Она член отряда, естественно, что… — речь десятника прервал хохот.

— Член! Ты слышал? Она наш член! — смеясь еле выговорил Итер.

Кира двинула Итера по яйцам так, что его отец в гробу ноги скрестил.

— Евнуху член не нужен. — сказала она.

Итерпиша царапал от боли пол ногтями. Кира вышла первой, за ней последовали остальные. Мелкицедек вместо сочувствия — злорадствовал.

Они провели весь оставшийся день в поисках, но так ничего и не нашли. Никаких следов громилы.

Следующий рассвет был кроваво-красным.

Над стеной на деревянной балке — висел обезображенный труп, подвешенный за шею. Ашер стоял неподвижно, будто мраморная статуя. Остальные шёпотом обсуждали случившееся. Кто-то призывал бога Мардука.

Сомнений не было — это Кефа. Последние сутки для этого вавилонянина оказались самыми страшными. Он облысел. Вместо кудрявой шевелюры — красовались шрамы от ожогов. Языка не было, как и глазных яблок. Лицо его не показывало страх, а лишь гнев, застывший навечно. Таков был бесстрашный Кефа до конца.

— Это секваны. — твёрдо заявила Кира.

Ашер в ярости стал швырять ящики, громить всё, что подвернётся под руку.

— Что ты сказала?

— Это пытки в духе секванов. Его привязали к кабану и волокли по земле, но не до смерти. Палёные волосы — это бесчестие. Отрезанный язык за оскорбления. Выколотые глаза — плата за гордыню. Его лишили права сражаться за жизнь. Его повесили здесь, чтобы заставить нас бояться и уважать секванов.

— Дети свиноматки! Проклятое отродье! — орал во всю глотку старший брат Кефы.

— Ашер, тебе не стоит так браниться, есть вероятность, что они могут шпионить за нами.

— Если они здесь — это к лучшему. Я их найду.

— Откуда ты знаешь столько про секванов? — удивлённо спросил Мелкицедек.

— От отца. — ответила Кира.

Побитый пёс

Посреди пустыни одиноко стояла телега, а подле неё — две старые гнедые клячи. Кормили их скудно: в бескрайней пустыне, ни травы, ни сена не найти. Вот они и исхудали. Путешествие проходило крайне нелегко. У повозки отвалилось колесо. Пухлый мужчина в летах, пытался его пристроить обратно. Ремонтник пыжился изо всех сил. Рядом находился вечный семейный критик — жена. Лаяла мастера почём зря. Как бы он ни старался, а похвалу заслужить у возлюбленной не удавалось.

Оба были одеты просто. Не столько по причине отсутствия денег, сколько из-за крайней скупости.

— Изя, если мозгов нет, то мозоли не помогут!

— Дорогая супруга, не рвите себе гланды, заживает долго и дорого! Я бесплатно лечить не собираюсь!

— Ой, люди добрые посмотрите на ниво! Хорошо, что мы одни на сотню километров, иначе бы я от стыда померла! С родной жены деньги требует!

— Поскорее бы… — двусмысленно вздохнул супруг.

— Это что там твоя хлеборезка бормочет? — уловила она тонкий намёк, а затем продолжила — Говорила мне мать: не ходи замуж за этого дебила, но нет же! Мозгов хватило, шоб влюбиться в этого дегенерата!

— Так и у кого из нас наблюдается нехватка мозгов?

Ева обиделась и скрестила руки.

— Не обижайся стоя, лучше обижайся в работе! — закричал на неё муж. В ту же секунду поставил колесо на ось, но телега под весом не удержалась и слетела с подпоры. Встала на все четыре колеса, и угодила Изе на ногу. Завопил бедняга и орёт не своим голосом:

— А! Мать моя женщина! Ева, шо ты стоишь — помоги мне!

— Изя — остолоп, как ты мог так неуклюже подлезть под колесо!? Учти, шо денег на лечение у нас нету. Будешь лечиться методом плацебо! — разоралась Ева.

— Я таки сам врач!

— Ой, врач! С тебя такой же врач, как и извозчик!

Изя не ответил — ему было больно. Посредине разразившейся эпической бытовой драмы насторожились распряжённые лошади. Их напугали стоны, доносившиеся из ущелья. Супружеская чета до смерти перепугалась.

— Изя, кто это там кричит? — тихо прошептала в ужасе женщина.

— Бедная-бедная… — приложил Изя кулак к груди.

— Кто?

— Совесть твоя. Слышишь как мучается?

— Ах ты поц! Театр по тебе плачет. — поставила руки на бывшую талию Ева. — Лучше иди посмотреть.

— Ага, только пояс поглажу.

— Сейчас бы как треснула, если бы не эти вопли… — Голос Евы из агрессии, вновь быстро перешёл на ужас.

— Надо ехать, пока есть на чём.

— Изя, надо-таки посмотреть! — тон стал похож на ласковый.

— Не имею рвения!

— А вдруг это раненный!?

— Протрите глаза. Я шо, похож на волонтёра?

— А вы мой муж посмотрите на это с прибыльной стороны. Вдруг у раненного есть деньги?

— В этой пустыне у раненного могут быть деньги, только если на него напал зверь. Я похож на рыцаря?

— А если у раненного много денег?

— Если мне откусят голову, я новую не куплю, ни за какие деньги!

— Помогите! — послышался отчётливый голос.

В такие моменты, каждая секунда кажется вечностью. То мгновение превратило супругов в статуи.

— Помоги…те… — голос стал гораздо тише, чем первые два, указывая на то, что силы покидали вопиющего в пустыне.

— Изя, не крась мне лицо! Иди посмотреть. Ты мужик или хто?

Последний довод явно ударил несчастного врача ниже пояса. Изя медленно побрёл в сторону утёса. Неловко подошёл к обрыву, но тут стал панически оглядываться на жену. Она решила вдохновить его угрозой.