Поворот судьбы

Я знала, что мне нужны деньги, чтобы продолжать курс лечения, а не для того, чтобы мечтать о престижных университетах.

— Мне отрадно видеть, что ты разумно отнеслась к моему предложению. Перед тем как отправиться с детьми к тебе, я просмотрел информацию в Интернете о рассеянном склерозе. Это чревато, как я понял.

— Не волнуйся, я все равно в состоянии делать то, что делала и раньше, в балетном классе.

— Ты до сих пор туда ходишь?

— Да, иногда.

— Но Гейб преподнес мне ситуацию так, что я представил тебя прикованной к постели.

Он посмотрел на трость.

— И это случается.

Мы стояли друг напротив друга, как боксеры-тяжеловесы, прислушиваясь к дыханию противника.

— Ты знаешь, когда сюда приедут мои папа и мама? — первым нарушил молчание Лео.

— Они приезжают около шести, но поедут к себе, а уже затем, наверное, появятся здесь. Их самолет приземляется в четыре. Они продали свою часть дома во Флориде.

— Но зачем? Я же обещал…

— Даже не мечтай об этом. Лео, твои родители ни при каких обстоятельствах не пустят Джой на порог своего дома.

— Ты удивишься, когда поймешь, какие чудеса может сотворить упоминание о ребенке.

— А я думала, что ты оставил эти подвиги в далеком прошлом. Вспомни, как ты принял появление нашей девочки. Нашей двухлетней дочери.

— Ты говоришь так, будто я совершил преступление.

— Преступление? Хуже — ты совершил грех. О Лео, как теперь мне понимать все разговоры о том, что тебе надо выйти на пенсию? Малыш Амос немного не вписывается в общий тон твоих вечных жалоб.

Лео вздохнул.

— Наверное, лучше мне сразу признаться. Все равно тебе предстоит это узнать. Джой снова беременна.

— Ну, не чудесно ли?

Я сама была удивлена тому, насколько спокойно я отреагировала на это известие, хотя в горле у меня стоял противный комок.

— Ты не просто человек, которому патологически не везет из-за собственной глупости. Ты редкий дурак. Теперь у тебя будет пятеро детей, содержание которых потребует средств. После разговора с тобой хочется пойти вымыть руки. И ты еще посмел представить ситуацию так, как будто рождение Авроры подтолкнуло тебя к краю! Ты винил меня, ты винил маленькую Аврору, а я клюнула на эту ерунду.

— Где она? В детском саду?

— Ее скоро привезут.

— Надеюсь, ты отправила ее в приличное место.

— Конечно, Лео. Я отправила ее к Конни, что я делаю два раза в неделю по утрам, а в остальные дни сама заменяю ей все приличные сады, совсем как ты когда-то хотел.

— Прекрати, Джулиана. Где моя дочь?

— Она с Кейси и Эбби. Кейси и Эбби теперь живут здесь. Они снимают у меня комнату, потому что мне нужны деньги и компания, а иногда требуется помощь, без которой я сейчас не могу обойтись. Ты знаешь, что мне пришлось продать дом Лизель и Клаусу?..

— Да, мне Гейб сказал.

— Никому не удалось разыскать тебя. Ни твоей семье, никому.

— Я признаю, что был не прав, когда исчез вот так и не сообщал о себе. Я вижу, как это отразилось на детях. Но я был в отчаянии, Джулиана. Я был точно так же болен, как и ты, но не в физическом смысле.

— Ну, до чего ж трогательно! — воскликнула я. — Знаешь, Лео, когда я думаю о тебе, мне на ум приходит очень много сравнений. Я вспоминаю змею… Но одно скажу тебе точно: я не верю в твою тупость. Ни при каких обстоятельствах нельзя сравнивать, и ты сам это прекрасно знаешь, твое так называемое отчаяние и состояние моего здоровья. Нечего даже и пытаться поставить на одну доску то, как ты себя чувствовал со мной (а тебе не было плохо), с тем, как приходится сейчас мне. Понятно?

Он мягко улыбнулся.

— Я и не ожидал, что ты поймешь меня. Для тебя сейчас все замутнено гневом. Твоя гордость, твое самолюбие уязвлены.

— Да, пожалуй, — согласилась я. — Но я немножко разбираюсь в маркетинговых исследованиях. Если бы ты опросил сто женщин, которых оставили на произвол судьбы с тремя детьми на руках и после этого они узнали, что их здоровье резко ухудшилось, а деньги со счета куда-то исчезли, потому что муж не проявил ни благородства, ни элементарной порядочности, чтобы объясниться… Если бы ты их спросил: «Чувствуете ли вы гнев?» — то наверняка лишь несколько процентов опрошенных ответили бы утвердительно. Остальные выбрали бы слова покрепче.

Входная дверь открылась, и я услышала, как Кейси, смеясь, крикнула вдогонку девочкам:

— Так, подождите! Я хочу снять с вас сапожки!

— Привет, — сказала я. — Мы здесь.

— Папа! — закричала Аврора, словно увидела какое-то экзотическое животное.

Лицо Лео исказилось гримасой искреннего сожаления. Он выглядел несчастным.

— Куколка моя! Ты же выросла на целый фут!

Он раскрыл объятия и поцеловал Аори в макушку. Лео сокрушенно качал головой и искал моего взгляда. Я увидела, что он по-настоящему расстроен, но мое сердце уже не могло открыться ему. Аори немного отстранилась и отступила на шаг, вдруг став застенчивой.

— О, величайший из идиотов пожаловал, — произнесла Кейси, разматывая шарф.

Она стояла в стороне. Ее желтое пальто и красивая вязаная шапочка довершали образ здоровой и успешной женщины.