Поворот судьбы

— Знаешь, Джой и вправду очень милая особа, — сказала она. В этот момент я вспомнил, что девушку зовут Терри, сокращенное от Пасха. Я был в «Волшебной стране Оз»!

— Она склонна слишком доверяться людям. Все-таки Леон намного старше. Ей двадцать пять, и до этого она никогда не поддерживала долго серьезных отношений.

— А сколько лет тебе? — поинтересовался я.

— Двадцать один год. Я люблю и своих сестер, и маму. Нас всего пятеро. У меня еще есть сестра Лиат, ей восемнадцать.

— Имя, как в мюзикле.

— Ты так много знаешь. Кроме того, у нас есть Керон и Грейс. Они старше и имеют каждая трех детей. Мы все живем в «желтой подводной лодке». Но не я. Я отсюда выбираюсь.

— Чего так?

— Мне жутко. Все живут скопом. Я хочу самостоятельности, уединенности, в конце концов. Мне хочется ощутить себя нормальной обитательницей Нью-Йорка. Ходить в колледж, прекратить прясть, как будто я персонаж какой-то старой сказки…

— А если бы ты не смогла по каким-то обстоятельствам уехать? Например, оттого что твоя мать больна.

— Я нашла бы человека, который о ней позаботится. Или пусть бы кто-то о ней заботился и жил в ее доме без оплаты проживания. По возможности и я бы заботилась о ней. — Терри посмотрела мне прямо в глаза. — Я не стала бы жертвовать своей жизнью.

— А если бы она ради тебя жертвовала чем-то?

— Как? У тебя обнаружили страшное заболевание, и она бросила ради тебя все, работая только на твое лечение?

Я подумал: «Что я теряю? Я больше никогда не увижу этой девушки, и решительно ответил:

— Да.

— Тогда ты не имеешь права не учитывать этого. Ты должен быть готов к большим жертвам. Посмотри на мою мать. Она очень хорошая. Однако она абсолютно уверена, что солнце над этой долиной встает только потому, что она сюда приехала. Джой верит в ее идеи. Папа назвал ее в честь своей матери, Джойос, но она изменила свое имя на Джой. Ты думаешь, что я была Пасха? — Она показала на визитку, приколотую к своей униформе. — Нет, мать сделала это со мной, когда мне исполнилось восемь. На следующий день после того, как я выберусь отсюда, я снова стану Терри.

— Ты знаешь, я думаю, что тебе это имя идет больше.

— Я тоже так думаю.

— А я убираюсь отсюда уже сегодня утром, — сообщил я.

— Удачи и послушай, что я тебе скажу. Он не хотел второго ребенка, да и первого тоже.

— Кто?

— Леон. Лео. Твой папочка-неудачник. Я оставалась у них и слышала разговор. Он все время повторял, что не справился с ролью отца.

— Он может с полным правом повторить это снова.

— Так что считай себя счастливым. У тебя есть хотя бы один здравомыслящий родитель. И не важно, болеет он или нет.

— А где твой отец?

— Он умер. После того, как моя мама оставила его. — Она посмотрела вверх. Я не хотел спрашивать о подробностях. — Я его даже не помню. Помню только, что он кормил меня беконом со своей тарелки. Он работал на кладбище. — Где?

— На кладбище, — повторила она. — Я не шучу. Он работал ночным сторожем.

— Как можно очутиться на такой работе?

— Ну, все было не так уж плохо. Я не помню. Но я теперь знаю одно. Если ты не хочешь жить среди лесов и полей, это еще не значит, что ты испорченный человек.

Я положил деньги на стол и чуть не упал, когда увидел, что она засовывает их себе в лифчик.

— Любая копейка на вес золота. В следующий раз, когда ты захочешь меня увидеть, я уже буду далеко отсюда.

Перебирая в памяти детали недавнего разговора, я шел по дороге, пока не повернул налево у знака «Ломаная аллея». Кара смотрела из окна. Мне показалось, что она похожа на брошенную собачку. Заметив меня, она распахнула входную дверь.

— Отец везет нас сегодня домой. Но ему придется забрать с собой Амоса. Он сказал, что Джой очень плохо себя чувствует. Смешно, правда? О маме и ее самочувствии он никогда особенно не беспокоился.

— Джой, бедняжка, — язвительно произнес я.

— Я думала, что ей надо кормить наследника раз двадцать в день.

— Он не сказал тебе?

— О чем?

— Почему Джой очень плохо себя чувствует?

— Нет. Ты знаешь, мне было бы наплевать в любом случае, — проговорила Каролина.

— Ну, она не очень плохой человек.

— Оно и видно по тому, как она поступает.

— Не она же все это начала. Что ты скажешь о нашем великолепном папочке?

— Но зачем брать с собой ребенка? Это только усложнит дело. Ей что, не могут помочь мать и куча сестричек-клонов?

Я пожал плечами. Мне не хотелось пускаться в долгие объяснения. Отец вышел из кабинета, и я подпрыгнул. Папа выглядел как в былые времена. Он был в пальто, гольфе и темных брюках. Через плечо он перекинул ремень своей старой дорожной сумки, а в другой руке держал огромный пакет с подгузниками. Ребенок сидел у него впереди в «кенгуру». Малыш спал. Отец походил на террориста-камикадзе.

— Пойдемте, — сказал он и приподнял Каролине подбородок. Потом посмотрел на меня и спросил: — А где твои вещи? В пансионе? Тогда мы заберем их по дороге.

Джой так и не вышла из спальни.

— Она устала, — объяснил Лео. — Первые месяцы беременности всегда такие трудные.