Поворотный момент (СИ)

По бокам туннеля тянулись толстые чёрные кабели, намекая на то, что раньше здесь был генератор. Под потолком висели выключенные лампы. Недалеко от входа виднелись два больших, вжавшихся в стены электрических щита.

А ещё на стенах поблёскивали многочисленные стальные скобы, как те, что были на скале, на Кегле.

Если Иван не ошибался, то правильнее было назвать это не шахтой, а штольней. Потому как шахта — это колодец, а вот штольня — боковой ход.

Киборг поднял руку, призывая остановиться, затем дотронулся до стекла гермошлема:

— Атмосферник на связи?

— Да, — послышался голос робота-пилота, который до этого не вмешивался в диалоги.

— А что ты молчал всё это время? Тебя то не заткнёшь, то не услышишь.

— Книжку читаю. Про Пиноккио. Между прочим, моя любимая.

Потёмкин пробурчал что-то нечленораздельное, из чего можно было разобрать только «цифровой, блин, буратино», потом отдал распоряжение:

— Если снаружи возникнет какое-нибудь шевеление, сразу поднимай тревогу. Принял?

— Да, — ответил Женёк. Следом послышалось шуршание переворачиваемой бумажной страницы.

Потёмкин достал из подсумка небольшой серый квадратик, положив на землю.

— Ретранслятор, — пояснил он, поймав вопросительный взгляд княжича.

Триста метров прямого пути одолели, прижимаясь к стенам.

Потом ещё триста.

В конце упёрлись в развилку. Каждая ветка заканчивалась тупиком. И больше ничего, кроме пластиковых ящиков и поддонов для руды.

Единственное, что стало известно, так это ресурс, который здесь добывали — обычный литий. Впрочем, лития здесь было много. В стенах даже попадались вкрапления мелких самородков. Вакуум и низкая температура хорошо сохраняли щелочной металл, а на Земле, Сириусе или том же Проционе литий шёл нарасхват. Человечество жадно пожирала этот востребованный и потому дорогостоящий химический элемент.

— Пусто, — констатировал очевидное навигатор.

— Жаль, — разочарованно произнёс Иван, — я думал, в этом месте найдётся какая-нибудь тайна. А здесь просто нежить и брошенные туннели.

— Наоборот. Это же здорово. И в стрельбе поупражнялись, и к ужину успеем, — не согласился Михаил.

— Я тоже рада. Больше никто не будет на нас нападать, — бодро согласилась с навигатором Нулька.

Потёмкин ответил не сразу. Он пощупал стену и прошёлся вдоль неё, подсвечивая инфракрасным фонарём. Присел, потрогал пол.

— Ничего не понимаю, — произнёс он, наконец. — Такое чувство, что шахту бросили, а следы за собой тщательно замели.

Киборг вдохнул, выпрямился и вытер пыльную ладонь о скафандр.

— Пойдём, княже. Ничего, кроме кадавров, мы здесь не найдём.

И Потёмкин, придерживая оружие, направился к выходу. Следом торопливо двинулся Михаил.

— Ванюш, пойдём, — замерев посреди туннеля, позвала княжича Нулька.

Иван вздохнул. Сейчас он ощущал себя маленьким обиженным ребёнком, которого пригласили на аттракцион, а оказалось, что тот очень быстро заканчивается, да ещё и детский.

Парень положил руку на стену и медленно пошёл вдоль неё к выходу. Когда пальцы коснулись подпорки, улыбнулся. Даже сквозь перчатку княжья кровь почуяла влияние хозяев шахты. У них не было единого мнения, тянули в разные стороны, как лебедь, рак и щука, и каждый считал своей. В общем, не поделили.

Иван шёл, касаясь поцарапанных скоб, кабелей и опор. Каждая привносила крупицы ощущений. Почему-то в глубоком космосе, вдали от людей, чувствительность крови повышалась.

— Ванюш, пойдём быстрее!

Нулька проворно вернулась и схватила княжича за руку и потащила вслед за остальными. Несмотря на тяжёлый и неуклюжий скаф и пулемёт на плече, богинька умудрялась оставаться лёгкой и миловидной, словно балерина. Казалось, вот-вот пустится вприпрыжку.

Иван улыбнулся и поддался корабельной фее. Уже у выхода нечаянно коснулся трансформаторного щита. Руку словно обожгло, и парень вырвал руку из ладони Нульки и встал как вкопанный.

Он сделал несколько шагов назад, уставился на жестяной шкаф и снова приложил к нему ладонь.

Рядом быстро возник Потёмкин. Киборг молча опустил на плечо княжича руку, мол, что там?

Иван бросил немного растерянный взор на товарища.

— Щит нездешний. У него другой хозяин. И прежние хозяева до него не дотрагивались.

Княжич отошёл на шаг и более внимательно оглядел щит. Как только пропал тактильный контакт, исчезло и ощущение неправильности. Но парень верил княжьей крови, потому подался вперёд, взялся руками за края щитка и потянул изо всех сил. На стекле заморгала лампочка перегрузки сервоприводов, усиливающих солдата в боевом скафе.

Внезапно щит сорвало с креплений, словно внутри сработала пружина. Лист металла ударил по пальцам, распахнувшись, как дверь. Внутренний экран гермошлема залило сплошным бело-зелёным светом.

Из наушников раздался мат киборга и шипение воздуха.

Что-то толкнуло парня в грудь, откинув к противоположной стене.

— Движение! — заорал через систему связи пилот, вспомнивший про свои обязанности. — На скане движение!

Яркий свет сжался до нескольких больших, быстро удаляющихся пятен. Что-то, облепленное прожекторами, как новогодняя ёлка игрушками, стремительно добралось до выхода и пропало из поля зрения, нырнув вбок.