Повороты судьбы

Владимир Алексеевич, заразившись весельем своих студентов, тоже помолодел душой. Выплясывал с ними гопака, полечку и вальс. Однажды пригласил и Ольгу. Она смутилась, вспыхнула и танцевала, опустив глаза в пол, и лишь иногда, взглянув на него, скромно улыбалась. А ему хотелось сильно-сильно обнять её и прижать к себе! Но такое хрупкое создание требовало нежного обращения, и он осторожно вёл её, слегка соприкасаясь с ней в танце. Они были счастливы, что впервые могли танцевать вместе в этой весёлой толпе деревенской молодёжи.

Спать улеглись в клубе – кто где: расстелили матрацы на сцене, столах и в фойе. Владимир Алексеевич заботливо поправил постель девчат и, как бы невзначай, проверил тепло ли и удобно будет Ольге спать.

На рассвете следующего дня он разбудил студентов, а самых засонь окатил прохладной ключевой водой. Умывшись и позавтракав, снова отправились в путь.

Ларионов сидел на «почётном месте» – рядом с шофёром, лицом к студентам, и пристально разглядывал свою команду.

Конечно, пока это ещё не был коллектив – небольшие разрозненные группки. И ему, как руководителю, нужно было думать, как объединить их – таких разных ребят. Несколько девчонок с хорового отделения: гордость училища – ансамбль «Радость», лауреаты областного телевизионного конкурса «Молодые голоса-74». Они были более взрослые, уже почти выпускницы. Саня Рошка – студент театрального отделения. Очень ответственный. Ему тоже уже за двадцать. Поможет всегда и программу концерта режиссёрски грамотно составить и конферанс вести сможет в любых ситуациях. Виктор Карасёв – самый старший, надёжный мужик, душа компании. С ним не только весело будет, но и всегда есть опереться на кого: и с танцорами репетицию проведёт, меня заменит, если нужно, ну, и как исполнитель танцев – незаменимый. Может даже будет гвоздем программы – чертовски талантлив! Всегда зрителей «на уши ставит» от восторга! Баянисты тоже неплохие: Валера Адарченко – трудолюбивый, способный, серьёзный музыкант. Ну, а Серж – не только сам музыку сочиняет, но и всесторонне одарён. Не зря ребята его прозвали «наш художник»: и фото художественно снимает – цветное и чёрно-белое, и кино. Да и шутит своеобразно. С ним тоже не соскучишься. Остальной состав – ансамбль «Вихрь», как шутил всегда Ларионов. Это – его «зелёная» молодёжь, окончившая первый курс. Их ещё все звали «шестёра» (по названию уральской кадрили, которую они танцевали всем составом: четыре девчонки и два парня). Любаня с Надькой «дробушки» хорошо молотят, крутки делают – обе техничные, да и актёрски неплохо работают. А Ольга с Галкой больше к лирике склонны, две «хохлушки» – в «Украине» здорово смотрятся: одна – «чернявая», другая – «белявая». Парнишки ещё слабые в технике. Совсем «нулевых» взял на учёбу. Но всё-таки среди других парней в группе они продвинулись дальше – «игровые», трудолюбивые. Два Шурика. За месяц репетиций у ребят уже появились кое-какие привязанности. Вот и сейчас, конечно, Сашка сидел рядом с его Ольгой, что-то весело шептал ей на ухо, она смеялась, а когда сказалась усталость, уснула, опустив голову ему на плечо. Как Владимир завидовал этому молокососу (как называл он его в душе)! А между ним и Ольгой столько преград: и возраст, и положение педагога и студентки, и его женитьба…

На сей раз путь был не таким долгим. Подъехав к клубу, поставили свою афишу и, оставив двух студентов на кассе, поехали на речку. И с этого дня, приезжая в новое село, весело спрашивали:

– Где речка?

– Речка где?

Искупавшись, стали играть в волейбол, а когда надоело, парни стали играть в карты, девчонки – читать книги, а некоторые уже строчили письма своим «женихам».

Владимир Алексеевич, незаметно для других, с досадой следил за Ольгой. В ярком пляжном купальнике она была ещё прелестнее. Упругое, гладкое и молодое её тело было достойно самой богини Афродиты. «Ну, почему, почему нельзя, чтобы она была моей? – думал он. – И дёрнул же чёрт меня жениться! А просто так добиваться её любви тоже не могу. Да пусть только кто-нибудь из парней или мужиков посмеет опорочить её, такую чистую и невинную! Не дам. Никого не подпущу к ней!»

И только Санька был беззаботно весел: то градом брызг награждал Ольгу в воде, то, шутя, отбирал у неё мяч, то растягивался рядом с ней на песке и просил почитать ему книгу вслух. Потом они вместе что-то сочиняли, и Оля записывала на листе бумаги, показывали друг другу какие-то стихи. И студенты стали подшучивать над ними, называя их «молодожёнами». Ольга беззаботно улыбалась. Для неё это было прикрытием: не хотела, чтобы кто-нибудь, а больше всего – Владимир Алексеевич, догадался об её чувстве к нему. Владимира же это, наоборот, раздражало и, как мальчишку, обижало в душе. «Господи! Вот ведь – дурак! – думал он. – Они ведь ещё дети, мои ученики. И пусть себе любят друг друга. Почему меня-то это задевает?»

На концерте Ларионов сидел в зале и строго смотрел все номера.