Повраги, или Дружба в силу обстоятельств (СИ)

Вытирая слезы, рыжая вновь бросилась к Герою, касаясь уже насквозь мокрых повязок; перевязала по новой, с трудом доставая до спины. Жестокие слова Кая возымели влияние, или причина в давших результат действиях, но кровотечение остановилось, однако дышал раненый неровно и тихо. Принцесса дежурила у его постели много часов, иногда впадая в прострацию. Кай порой открывал глаза и наблюдал за ней, убивая этим остатки нервных клеток. Помощи она больше не просила, отчаянно пытаясь дозвониться до Германа. Наконец, сон ее победил.

— Кай, я должна поспать.

— Так спи, — отозвались из угла. Как и Нинель, бес не покидал комнату.

— Если тебе лучше, последи за ним, — попросила и сползла на пол, подкладывая под голову свернутое одеяло. Принцесса так крепко спала, что даже похлопывание хвоста по лицу её не разбудило.

Кай тяжело вздохнул и с трудом поднялся. Уже четверть часа его повраг пребывал в сознании, хотя по нему это и не было видно.

— Эй, Доня, — позвал черт, склонившись к самому уху распластавшегося мужчины. — Советую выжить, знаешь же, Принцессам не стоит гулять со Злом. А то их могут испачкать. Она девица молодая, добрая, наивная – лакомство для плохих мальчиков. Если не проснешься, я заберу ее себе. Не знаю зачем, но рабы лишними не бывают.

— Ублюдок, не смей, — слабо, одними губами прошептал Адонис.

— Надо же, проснулся, — притворно восхитился Кай выдержке поврага, и продолжил гнуть свою линию. — Ты знаешь, что для «не смей» нужен ты. Поэтому постарайся встать с постели быстрее... Эй! Снова вырубился, да...

Демон, болезненно морщась, открыл окно. Сто с лишним вырванных из тела пуль лежали на полу в кровавой луже. Боль тянула в страну Морфея, но бес с ней не пошел.

Прыжок, тяжёлое приземление и десятиминутный бег до больницы, затем обратно. Завершающим штрихом картины печали и безысходности стал проливной дождь. Поэтому вернулся Кай мокрым и, чтобы не смущать излишне целомудренную барышню да и чтобы не окоченеть, он выхватил из-под девушки одеяло, замотавшись в него на манер туники отшельника.

Нинель заворочалась без мягкой прокладки между полом и головой, и открыла глаза, обнаруживая Кая в опасной близости от себя; она бы испугалась, но на его хвосте болтался медицинский чемоданчик. Краденая вещь имела историю вырывания ее из рук владельца, приходящего в себя после изымания знаний и испытания шоком после обаятельной улыбки Кая. Впрочем, в данный момент подобные мелочи не интересовали юную принцессу, пусть даже чемодан был бы забрызган кровью. Коготь оставил на лбу кровоточащую точку, к которой она приложила ладонь.

— Теперь ты сможешь лечить лучше. В ящике есть шприцы, ампулы и прочая хрень.

Еще до того, как черт закончил, девушка бросилась к нему на шею в приступе благодарности.

— Не за что... — подавился рогатый, отодвигая от себя излишне благодарную особу хвостом. — Шустрее, а то последняя станция — кладбище, а после некромант нам в помощь.

Нинель по новой принялась за огнестрельные ранения, вызывая у демона тень надежды на благополучный исход. Он наблюдал за действиями рыжей белочки, продолжая сортировать в голове медицинские знания, подтверждая ранее сделанные выводы – без профессиональной помощи у Адониса мало шансов, а Герман так и не ответил. Мужчина несколько раз резко приходил в себя, тратя топливо упорства, выслушивал колкости Кая и слезные мольбы выздороветь Нинель, и вновь откатывался в бессознанку. Его невеста, в конечном итоге, вымоталась до основания и едва не свалилась на пол. Темные круги под глазами, расширившиеся зрачки, потрескавшиеся губы и резко побледневшая кожа говорили сами за себя. К тому же, за последние два дня девушка ничего не ела.

— Нинель, бегом погрызи сухарик и баиньки. Я послежу.

Мутный взгляд в ответ, и юная зомби отправилась на кухню попить водички, затем к себе в комнату. Послышалось, как скрипнула кровать от падения на него тела.

Кай последовал ее примеру и посетил кухню. Еды, впрочем, на ней не нашел. Невзирая на логику, еще дважды позвонил Герману, нелепо нажимая на кнопки Нинелиного телефона стилусом, зажатым между двумя когтями. Затем вколол больному обезболивающего, а себе взбадривающего. Еще немного посидел, и так и уснул, головой на кровати, ногами на полу. А утром увидел то, что могло довести Нинель до истерики. Адонису стало хуже. Значительно хуже. Все как по справочнику: бледен, холоден, труп... Был бы, если бы не безнадёжные попытки сердца биться и прерывистое дыхание, вырывающееся из глотки со свистом.

— Определился-таки с тем светом и этим, не в пользу последнего? А тебе не говорили, что нехорошо бросать начатое? Хреновый из тебя Герой, Адонис. — Укорил демон, касаясь его ран и думая о плате, которую придется понести. Даже если позвонить в скорую, они уже ничего не смогут сделать. Зато есть демон, в арсенале которого имеется один трюк.

Нинель проснулась в холодном поту, ощущая в груди кусок льда, а не сердце. Дурной сон погнал ее в соседнюю комнату, где она обнаружила своего жениха, чудесным образом исцеленным, и демона, нагло это проспавшим.