Поврежденные товары (ЛП)

Но затем Бейли видит мою внутреннюю борьбу, чистую ненависть в моих глазах и вздыхает. “Резинка у тебя есть, Остин? На самом деле, я не привередливый. Любой другой, у кого есть презерватив, тоже подойдет ”.

Она в глубоких объятиях спирали ломки. Я могу сказать это по тому, как она потеет, какие у нее пустые, печальные глаза.

На самом деле никто не настолько глуп, чтобы принять ее предложение. Сказать "да" здесь, передо мной, - верный путь в раннюю могилу.

Но я знаю, что искушение будет слишком велико для Остина, когда я скроюсь из виду.

И я не могу этого допустить. Я не могу позволить Дав быть с кем-то другим. Она моя.

Я медленно опускаюсь на колени.

У нее перехватывает дыхание. Я наклоняю голову, чтобы не видеть ничьего лица.

Затем я начинаю ползти в ее направлении.

Я знаю, что все напортачено, и это известие дойдет до Талии.

Я знаю, что люди записывают это на свои телефоны.

Я знаю, что за те два месяца, что она здесь, я причинил своей репутации больше вреда, чем за все свое существование.

Мои колени касаются грязи, земля горячая от огня. Люди смеются, шепчутся и трахаются,

Я никогда не прощу ей этого. Ни трезвой Бейли, ни накачанной наркотиками.

Все ее версии смешались воедино в человеке, которого я действительно должен разлюбить.

Когда я, наконец, поднимаюсь на ноги, я поднимаю свой пристальный взгляд, чтобы встретиться с ней. Я могу сказать, что она несколько отрезвела после своей первоначальной просьбы — возможно, она никогда не думала, что я соглашусь на это, — потому что внезапно она выглядит полной раскаяния.

Ее глаза широко раскрыты, покраснели и подернуты печалью.

Игнорируя ее невысказанные извинения — кстати, не принятые, черт возьми, — я поднимаюсь на ноги и пронзаю ее убийственным взглядом. - Довольна?

Она сглатывает, но ничего не говорит.

“Хорошо. А теперь снимай его чертову куртку”.

Она делает, как ей говорят, дрожа всем телом. Мне следовало бы больше стесняться происходящего, но, возможно, Грим прав.

Может быть, я взрываюсь. Как только на ней больше нет куртки, я выхватываю ее из ее пальцев и бросаю в огонь. Пламя пожирает его еще до того, как оно коснется земли. Остин хнычет: “Что за дерьмо, Коул!”

Схватив Бейли за живот, я перекидываю ее через плечо и марширую прочь из этого дурацкого места.

Донни плетется за нами. “ Давай, Коул, вечеринка только начинается! Прибывают еще бочонки, и я собираюсь открыть ”Макаллан" моего отца!"

Все провожают нас глазами, когда я выхожу через парадную дверь.

Бейли поднимает два средних пальца в неопределенном направлении, устало смеясь. “Ага. Посмотри хорошенько на идеальную Бейли Фоллоухилл. Уже не такая идеальная, да? Не употребляйте наркотики, дети”.

Господи Иисусе. Она еще более расстроена, чем челюсть Остина.

“Как ты сюда попал?” Рявкаю я.

“Мама подвезла меня, и моя подруга Эйвери пообещала, что присмотрит за мной. Мне все еще нельзя водить”.

“Шокирующе. Я забираю тебя домой”.

Я запихиваю ее в свою машину. Только когда двигатель с ревом оживает, а кондиционер выпускает арктический воздух, я вспоминаю, что я без рубашки.

Я выезжаю с парковки и трогаюсь с места. Дав ничего не говорит, и спасибо ей за это.

Я все еще перевариваю произошедшее сегодня вечером. Она публично унизила меня. Думаю, в каком-то смысле я поступил с ней так же. За все то время, что мы были друзьями, мы никогда раньше не пересекали этих границ.

Мы оба возимся со своими браслетами. Я собираюсь сорвать свой, я так зла.

“Извини, что...”

-Заткнись, Бейли.

“Я... эм...” Она нервно чешет щеку, уставившись в пространство.

“Ты что?” нетерпеливо рявкаю я.

“Перед тем, как мы отправились в Джексон-Хоул, я, эм... позаимствовал кое-что из твоей коллекции, чтобы заплатить за...эм...”

-Наркотики, ” заканчиваю я за нее. Мои самолеты с дистанционным управлением - моя гордость и радость.

Она знает это больше, чем кто-либо другой. Она купила мне несколько самых дорогих вещей на свои кровно заработанные деньги.

“Да”, - тихо говорит она. “Мама следит за всем, что у меня есть, потому что она знает, что наркоманы крадут и продают вещи в обмен на наркотики, и, как ты знаешь, я отказалась от любой из их кредитных карточек и хотела быть финансово независимой ...” Она замолкает.

Я ненадолго закрываю глаза, когда мы проезжаем на красный свет. Я просто надеюсь, что она продала не одну из действительно хороших. Зная ее, могу сказать, что нет. Но все же. Какой дерьмовый поступок.

“Как ты проходишь их тесты на наркотики?” - Спрашиваю я.

“Я ... ну...” Она оглядывается по сторонам, делая что угодно, только не встречаясь со мной взглядом. “На самом деле я больше ничего не принимаю. Вот почему я так ужасно отношусь ко всем. Трезвость - отстой ”.

“Ты чист?”

Она кивает. Затем начинает плакать. Сильно.

Я прикусываю губу, пока не начинает сочиться кровь. Что ж, по крайней мере, это объясняет ее поведение сегодня вечером.

“Лев, прости меня”, - икает она, всхлипывая сильнее. “За все. За сегодняшний вечер, за твой RCS...”

-Пожалуйста, пожалуйста, ” рычу я. - Просто заткнись и дай мне вести, пока я не сбросил нас обоих с гребаного моста.