Повседневная жизнь американской семьи

Впоследствии выясняется, что этот мой более чем естественный вопрос произвел сильное впечатление. Что и было зафиксировано документально. В деловую характеристику, которую обычно дают при переходе на другую работу — содержательность лекций, креативность, информативность, контактность, — мне вписывают абсолютно не подходящую по стилю фразу: «Проявила себя как очень теплый человек (very warm person)». Смешно, конечно. Но и грустно.

Так же, как грустно наблюдать студентов, направляющихся поодиночке в студенческий кафетерий, хотя только что они вместе сидели за одним столом — в лаборатории или бок о бок на лекции. Грустно видеть родителей, не старых еще людей, живущих в empty nest (пустом гнезде). Так называется семья, из которой уехали дети. А они уезжают очень рано, обычно сразу же после школы, и очень далеко — в другой город или штат. О причинах — в главе о детях.

Беседы

В самом первом моем host-home, в Миннеаполисе, ожидалась вечеринка. Собирались прийти человек сорок. При моем жадном интересе к американской жизни, при моей острой потребности узнать как можно больше и немедленно для меня этот прием значил очень много. Я ждала его со страстью гурмана, предвкушающего пиршество, в данном случае, разумеется, духовное. Разочарование, однако, меня постигло глубокое. И новых знакомств было много, и разговоров достаточно. Но при этом я не узнала почти ничего об Америке. И практически ничего, кроме справочных данных о своих собеседниках.

Андре Мишель, с которой я поделилась впечатлениями позже, ехидно усмехнулась:

— Да у них же это принятая форма общения — cocktail-style. Знаешь, это когда за ланчем собирается случайный народ, чтобы выпить бокал коктейля и поговорить с собеседником ровно столько времени, сколько уйдет на осушение этого бокала. Обо всем понемногу и ни о чем по существу.

Да, примерно то же я почувствовала и в тот вечер. Народ разбился на группки, в каждой велась оживленная беседа, а я переходила от одной группы к другой и понимала, что разговора в том смысле, как это принято у меня на родине, нигде нет. И хотя темы были разные, все они оказались для меня неинтересны и скучны. Впрочем, может быть, для иностранца и невозможна глубокая вовлеченность в чисто американский разговор? Ответ на этот вопрос я нашла у того же Макса Лернера: «В Америке беседу поддерживать не умеют. Где бы ни происходил разговор, он будет вертеться вокруг одних и тех же тем — информация о спорте и вечеринках, предложения заключить пари практически без всякого повода, профессиональное обсуждение служебных дел, женская болтовня о тряпках и покупках, обсуждение скандальных газетных сенсаций».

На той вечеринке непомерно большое место занимали разговоры о детях, но тоже чрезвычайно поверхностно — где учатся, каким видом спорта занимаются, кто заболел, кто выздоровел. И чуть меньше, но тоже много — беседы о животных: как себя чувствует ваша собачка, появились ли у нее щенки, где вы ее стрижете и т.д.

Позже я научилась сама инициировать беседы на проблемные темы — об образовании, например, или медицине, или о новых молодежных тенденциях. Собеседники мои не уклонялись, наоборот, охотно включались в обсуждение, даже немного спорили друг с другом. Говорю «даже», потому что несогласие с мнением собеседника считается, по-моему, просто дурным тоном. Если верить Максу Лернеру, «беседа у американцев отрывочна и стереотипна, всегда крутится вокруг того, что идет в кино или по телевидению. Это не столько обмен идеями, сколько способ разрядить нервы».

Перечитав последние строчки, я вдруг подумала: а чем, собственно, это плохо — просто весело поболтать, почесать языком, разрядиться? Разве лучше нагружать собеседника информацией, втягивать его в обсуждение проблем, ждать обмена серьезными идеями? И поняла — не лучше и не хуже. Речь просто идет о разных традициях. Чтобы была понятна эта разница, давайте посмотрим на беседу в России со стороны, глазами американца. Обратимся к тому же Йелу Ричмонду. «Разговор у русских, — пишет он, — легко начинается даже между абсолютно незнакомыми людьми... и никакие языковые сложности этому не помеха. Манера беседы обычно неспешная, хотя подчас весьма красноречивая, и при этом безо всякого притворства».

Добавлю от себя еще одно наблюдение. В отличие от американцев, которые даже в компании хорошо знакомых людей придерживаются поверхностного стиля, русские и с незнакомцами готовы пуститься в серьезное обсуждение проблем — экономических, политических, спортивных. Я несколько раз наблюдала, как во время беззаботной американской вечеринки где-нибудь в Нью-Йорке или в Чикаго приглашенные русские гости, никогда не видевшие до того друг друга, принимались обсуждать политическую ситуацию на родине, углублялись в историю вопроса, связывали его с глобальным положением в мире. А едва обнаружив разность воззрений, вступали в горячий спор, подчас переходящий в крик, что весьма удивляло и даже пугало американцев. И очень нравилось мне: вот это настоящий разговор — заинтересованный, страстный.