Повседневная жизнь англичан в эпоху Шекспира

Глядя на ту эпоху с безопасного расстояния, нам может показаться, что это был блестящий век, заполненный великими именами и великими делами, хотя бы на мгновение превративший тусклое строгое убранство истории в золотую парчу. На самом деле это был также век нищеты и страданий, предательства и внезапных смертей. Век попрошаек, бродяг, разбойников и воров, нищих оборванцев и безработных. Это был век господства Елизаветы и горстки людей, окружавших ее и составлявших ее двор. Но в тот век Англия по-прежнему была преимущественно аграрной страной. Однако так или иначе блеск двора и дух времени проникали в почти девственные леса, окружавшие плодородные поля, фермы, города и деревни, где проживали четыре из пяти миллионов англичан. И если королева была Елизаветой Английской, то Англия в такой же степени была елизаветинской — и та Англия одновременно была изумительно похожа и не похожа на Англию Елизаветы II.^[17]

* * *

Одному неудачливому иноземному гостю Англия показалась «сплошным нескончаемым лесом»⁽⁹⁾, сквозь который пролегали отвратительные, немногим лучше следов от телеги, дороги. Там были огромные участки незанесенных на карту болотистых земель и поросшие вереском пустынные холмы. Однако на расчищенных от леса землях находились деревни и фермы, особняки и поместья, ухоженные поля и недавно огороженные забором или изгородью парки, где королевским указом разрешалось разводить животных для охоты. Именно здесь, в зоне пахотных земель, протянувшейся через все центральные графства Англии от залива Уош до Бристоля, производили «золотое руно» Англии и «избытки хозяйственной деятельности». В те дни Англия была способна себя прокормить — и довольно хорошо. Не считая разных добавок вроде специй, тростникового сахара, вин, тропических фруктов и оливкового масла, которые ей приходилось ввозить из-за границы, она производила столько продуктов, что могла быть крупным экспортером.

По причине хорошего обеспечения продуктами питания почти каждый иностранец, достаточно храбрый, чтобы вообще осмелиться путешествовать по английским дорогам, завидовал англичанам. Если он во время своей поездки придерживался одной из крупных старых римских дорог и их ответвлений — по-прежнему лучших в стране, — то мог остаться цел. Но если же он отправлялся по английской дороге, то часто не добирался до места назначения или прибывал туда с пустыми карманами, поскольку на дорогах было полно разбойников.

Фактически дороги никто не строил — они просто появлялись. В то время никто не путешествовал ради удовольствия. В путь людей толкала либо торговля, либо крайняя необходимость попасть из одного места в другое. Плохое состояние дорог — довольно хороших в Средние века — было обусловлено распадом манориальной системы и разрывом с Римом. Поместья перестали следить за состоянием путей и дорог вокруг их территории, в то время как пилигримы больше не посещали храмы и святые места в таком количестве, как раньше, чтобы основательно протоптать дорогу из одного конца страны в другой. Как значилось в законе от 1555 года по улучшению больших дорог, елизаветинские дороги были очень «шумными и утомительными для передвижения и опасными для всех пассажиров и повозок». Полвека спустя жалобы были все те же, и отсутствие хороших дорог было «нескончаемой каждодневной бедой и несчастьем для людей и животных; с множеством преград, износов, колдобин и барьеров, порой представляющих большую и неизбежную угрозу их жизням».

У елизаветинцев XVI века не было ни карт, ни дорожных указателей, и порой даже членам королевской семьи случалось заблудиться^[18].

Когда Мария Кровавая отправила Елизавету из Тауэра в менее утомительное заключение в Вудсток, то ей пришлось проделать путь от Лондона до Оксфордшира на старой потрепанной повозке вместе с сэром Генри Беддинфилдом в качестве ее тюремщика и под охраной сотни мужчин в голубой униформе, вооруженных пиками, пистолетами и луками. Как и следовало ожидать, это путешествие без всяких видимых усилий превратилось в почти королевскую процессию. В Итоне мальчики толпились, чтобы поглазеть на нее, и по всему пути сельчане спешили взглянуть на «госпожу Елизавету» и преподнести ей дары в виде хлеба, пирогов, меда и собранных в саду цветов — это было в мае. Добравшись до Вобурна в Букингемшире, процессия остановилась, поскольку выяснилось, что никто из сопровождающих не знает, как отсюда попасть в Вудсток. К счастью, недалеко от города нашелся фермер, пришедший посмотреть на эту «общительную, щедрую даму, ничуть не похожую на свою неблагодарную сестру»⁽¹⁰⁾, который отправился с ними дальше и указывал дорогу. Мы не знаем, как он добрался домой, но если предположить, что все закончилось благополучно, то по возвращении он мог жить за счет этой истории до конца своих дней, оставаясь объектом восхищения и почитания соседей.