Повседневная жизнь армии Александра Македонского

Помимо долгих часов тренировок армия участвовала в соревнованиях. Царь играл в команде профессиональных игроков в мяч, которую дважды упоминает Плутарх («Жизнь», 39, 5 и 73, 7). Как-то осенью 326 года в Индии, близ Мултана^[41], он устроил поединок одного из своих гетайров, македонянина Корага, и афинского атлета Диоксиппа, олимпийского чемпиона: «Когда пришло время единоборства, на это зрелище собрались десятки тысяч. Македоняне, земляки Корага, и сам царь желали ему победы; эллины поддерживали Диоксиппа. Македонянин вышел в дорогом вооружении; афинянин обнаженный, смазанный маслом, с обыкновенной палицей в руках» (Диодор, XVII, 100, 2–5). Настоящий гладиаторский бой, первый известный в греческом мире задолго до знаменитых боев античного Рима: «Повергнув наземь своего вооруженного противника, Диоксипп, голый, поставил ему ногу на шею и, потрясая своей палицей, поднял глаза на зрителей… Царь приказал пощадить побежденного и положил конец представлению». Но, ненавидя атлетов и раздосадовавшись, что македонянин потерпел поражение, он затаил на грека обиду и спустя некоторое время обвинил победителя в краже. Диоксипп, видя, что все македоняне объединились против него, заколол себя мечом (Квинт Курций, IX, 7, 16–26). Страсти, национальная спесь, фаворитизм, пари сопутствовали играм как в армии, так и в гражданской жизни.

В другой раз, в июне 331 года, перед вступлением в Месопотамию, армейские слуги, чтобы развлечься, разделились на две команды и избрали двух вожаков маскарада, назвав одного Дарием, а другого Александром. «Сперва они бросали друг в друга комьями земли, потом начался кулачный бой, и, наконец, в пылу борьбы они взялись за камни и дубины; многих из них невозможно было унять. Услышав это, царь приказал, чтобы оба предводителя сразились один на один. Он сам вооружил "Александра", а Филота — "Дария". Всё войско наблюдало за поединком, пытаясь в происходящем усмотреть грядущее. В упорном сражении победил тот, которого называли "Александром". Царь подарил ему двенадцать деревень и предоставил право носить персидское платье» (по Эратосфену из Кирены, библиотекарю Александра, цитируемому Плутархом, «Жизнь», 31).

Похороны

Однако существовали развлечения более благородные, более духовные, развлечения, которые устраивали на похоронах знаменитых покойников. Стремясь превзойти своего предка Ахилла в славе и щедрости, царь Македонии приказывал возводить гигантские курганы своим погибшим гетайрам и друзьям, устраивал на их могилах жертвоприношения и погребальные игры, аналогичные тем, что сопровождали смерть Патрокла. После осады Газы в конце ноября 332 года предводителя побежденных, правителя Бетиса, протащили вокруг захваченного города привязанным за ноги за колесницей, как это было сделано с трупом Гектора. Литературный образец здесь совершенно очевиден. Особенно знаменательными были три случая погребальных празднеств. Это похороны философа Демарата из Коринфа, которому свободные люди и пленники воздвигли в Сузах в 330 году кенотаф высотой в 45 метров и чьи останки везли до Эгейского моря на роскошно убранной квадриге. Затем в историю вошли похороны Гефестиона, «превзошедшие не только все бывшие раньше: и для будущего не останется возможности их превзойти» (Диодор, XVII, 114–115): постройка семиэтажного зиккурата в 180 метров шириной у основания и высотой в 58 метров, кремирование на его вершине тела героя, жертвоприношение десяти тысяч животных, торжественные процессии, погребальные игры. Наконец, достоин упоминания траурный поезд с мумией самого Александра: Птолемей перевез из Вавилона в Мемфис, а затем в Александрию настоящий монумент, катафалк, украшенный символическими панно, предназначенными поражать воображение народов.

Отношения между полами