Повседневная жизнь ацтеков накануне испанского завоевания

Более того (и здесь мы полностью выходим за рамки рабства на европейский манер), тлатлакотинмогли обладать имуществом, накопить кое-какие сбережения, приобретать земли, дома и даже рабов себе в услужение. Ничто не препятствовало браку между рабами и свободными гражданами. Раб мог жениться на свободной женщине; очень часто вдова выходила замуж за одного из своих рабов, который, таким образом, становился главой семьи. Все дети рождались свободными, включая тех, оба родителя которых были рабами. Положение раба не предполагало никакого стигмата, передаваемого по наследству: император Ицкоатль, один из величайших правителей в истории Мексики, был сыном тлатоаниАкамапичтли и рабыни.

Впрочем, положение раба не было окончательным. Многие освобождались по завещанию после смерти своего хозяина; другие получали свободу от императора или одного из союзных правителей, которые устраивали массовые освобождения, как, например, Мотекусома II и Несауальпилли. Любой раб, которого собирались продать, мог попытаться обрести свободу: если он убегал с рынка, никто, даже его собственный хозяин, не имел права преградить ему дорогу под страхом самим попасть в рабство; если рабу удавалось войти в ворота дворца, священное присутствие правителя тотчас освобождало его ото всяких обязательств и он оказывался свободен ipso facto.

Третьи могли выкупиться из рабства, либо вернув хозяину уплаченную за него сумму (вот почему нам говорят, что рабы могли стать свободными и обеспеченными), либо заменив себя членом своей семьи; несколько братьев могли по очереди служить одному хозяину. Таким образом, в рабстве не было ничего безнадежного, как в другие времена и в других краях; оно могло быть временным положением.

Но как становились рабами? Отвечая на этот вопрос, мы одновременно узнаем, что существовало несколько категорий рабов, положение которых сильно отличалось друг от друга. Военнопленных, по крайней мере тех, кого не приносили в жертву сразу же по возвращении из похода, продавали в рабство либо в Тлателолько, либо в Аскапоцалько. Самыми богатыми купцами, как говорят, были те, кто приводил из своих путешествий рабов, силой вырванных у непокоренных племен. Некоторые города были обязаны поставлять в виде дани определенное количество рабов, которых наверняка добывали вне империи во время вооруженных экспедиций: так, город Сиуатлан на Тихом океане присылал в Мехико пленных тарасков и куитлатеков, Сомпанко — тлапанеков, Теотитлан — миштеков. Все эти рабы — чужеземцы, считавшиеся варварами, и военнопленные, в принципе обреченные погибнуть на алтарях, — были, так сказать, потенциальными жертвами, и большинство из них стоически оканчивали свою жизнь на окровавленном камне на вершине пирамиды.

С другой стороны, рабство могло обрушиться как наказание на того, кто совершил определенные проступки или преступления. Индейское правосудие не знало длительных тюремных сроков, свойственных нашему праву. Но человек, укравший что-то из храма или дворца или совершивший кражу со взломом в частном доме, становился рабом храма, господина или частного лица, если только не откупался, возместив стоимость украденного, в том числе с помощью своих родственников.

Точно так же рабство служило уголовным наказанием для тех, кто похищал ребенка для продажи в рабство, для тех, кто помешал рабу укрыться во дворце, чтобы обрести свободу, для тех, кто продавал не принадлежавшее ему имущество, для тех, кто устраивал заговор против императора. Были и более любопытные случаи: если свободный человек брал в любовницы рабыню другого человека и та умирала родами, он, в свою очередь, становился рабом, чтобы заменить ту, что умерла из-за него.

Но документы той эпохи подтверждают, что самой многочисленной категорией рабов были рабы-добровольцы. Свободные мужчины или женщины могли располагать своим телом и в торжественной обстановке продать себя другому гражданину. Те, кто принимал такое важное решение, были либо лентяями и пьяницами, уставшими обрабатывать свою землю, у которых кальпуллиотбирал надел, если они три года подряд его не возделывали, либо игроками в мяч или в патолли, разоренными своей страстью, либо женщинами, которые, побыв проститутками «за гроши», в конечном итоге продавали себя, чтобы получить пропитание и кров и купить элегантную одежду и украшения.

Акт отречения от свободы был обставлен церемониалом, одновременно представлявшим собой гарантию. Он проходил в присутствии по меньшей мере четырех пожилых и достойных доверия свидетелей; к тому же на подписание договора всегда собирались многочисленные зрители. Будущий раб получал свою цену, которая в рассматриваемую нами эпоху чаще всего составляла одну кипу куачтли, то есть двадцать штук ткани. Он оставался свободен, пока всё не потратит, на что обычно требовался год или чуть больше — одно из редких точных сведений, которое имеется у нас о «стоимости жизни» в Теночтитлане. Истратив эту сумму, он являлся к своему хозяину, чтобы поступить на службу.