Читаем Повседневная жизнь Букингемского дворца при Елизавете II полностью

Итак, пресс-атташе должен служить своеобразным буфером между дворцом и средствами массовой информации. Он трудится на заминированной территории, как узнал это на собственном горьком опыте Майкл Шей, пресс-атташе, сменивший на этом посту Уильяма Хезелтайна в 1978 году. В самом начале своей деятельности в одном разговоре с канадским журналистом, думая, что беседа их сугубо конфиденциальна, он случайно обмолвился, что королевское семейство иногда использует в разговоре выражение «мисс Пигги», намекая на персонаж известного сериала «Маппетс-шоу» и подразумевая под этим персонажем королеву. Разумеется, он бы не позволил себе такого рода откровений позднее, уже набравшись опыта. Когда же сообщения об этой его оплошности просочились в прессу, стало ясно, что для опытного придворного подобный промах стал бы причиной нервного срыва или депрессии, за чем неизбежно должна была последовать отставка. То, что королева восприняла это происшествие с улыбкой, свидетельствует о наличии у нее изрядного чувства юмора.

Но есть один пункт, по поводу коего королева более не желает прибегать к уловкам: это сдержанность ее персонала, попросту говоря, умение соблюдать тайну. Сэр Майкл Пит, казначей королевы и хранитель архивов Ее Величества, весной 2001 года заставил всех придворных и весь обслуживающий персонал подписать контракт на трех страницах, в котором каждый обещал никогда никому не рассказывать о том, что он услышит или увидит во дворце при исполнении своих обязанностей. Публикация книги Патрика Джефсона, бывшего личного секретаря принцессы Дианы, принудила королеву найти способ защитить себя и свою семью от болтливости своих слуг и служащих.

Дворцовый эконом двора королевы исполняет во дворце наиболее деликатные функции. Он является мажордомом, по сути дела — дворецким Ее Величества, он несет ответственность за то, чтобы дела в королевских резиденциях шли хорошо, чтобы все шло, как говорится, без сучка без задоринки и в Букингемском дворце, и в Виндзорском замке, в Сандрингеме и т. д. Эта работа требует больших организаторских способностей. Под его началом находится более половины членов обслуживающего персонала. Один из подчиненных ему членов королевского двора, стоящий во главе каждой службы, играет в каком-то смысле роль его «наместника», эдакого капрала. Среди них есть суперинтендант (управляющий) дворца, несущий ответственность за состояние зданий и мебели. Вместе с суперинтендантом Виндзорского замка он обязан следить за тем, чтобы каждый сантиметр потертой мебельной обивки был немедленно заменен, чтобы обветшавшие драпировки были своевременно починены или заменены — разумеется, после того, как будет получено согласие королевы. На них лежит и забота о состоянии старинной ценной мебели.

Они также следят за тем, как моют и протирают окна, как натирают воском столы, как заводят стенные часы; отвечают за то, чтобы хорошо работали лифты, центральное отопление, водопровод; в их ведении находятся подсвечники и современные средства освещения. В Букингемском дворце под присмотром дворцового эконома трудятся три обойщика, ковровщики, или шпалерные мастера, обивщики мебели и четыре электрика, два водопроводчика, один полировщик, три или четыре плотника, кочегар или истопник, следящий за центральным отоплением, двенадцать разнорабочих, которые моют окна и переставляют мебель, а также человек, целиком посвящающий свой рабочий день тому, чтобы начищать до блеска металлические решетки и украшения каминов во многих помещениях.

Экономка дворца, то есть представительница женского пола, занимающая подобный же пост, руководит двумя дюжинами горничных, которым вменяется в обязанность ежедневно застилать постели и вытирать повсюду пыль; также под ее началом находятся двенадцать уборщиц крепкого телосложения, которые ежедневно принимаются за черную и тяжелую работу. Она также несет ответственность за бельевую кладовую, занимающую множество комнат в подвале, в задней части дворца. Там расположены бесконечные ряды стенных шкафов, и полки их скрипят и прогибаются под тяжестью тысяч простыней, наволочек, салфеток, полотенец, скатертей и т. д. Некоторые скатерти, которыми накрывают столы для официальных банкетов, столь длинны и тяжелы, что требуется два человека, чтобы погрузить такую скатерть на тележку, которая и повезет ее в большой Бальный зал.

Перейти на страницу:

Все книги серии Живая история: Повседневная жизнь человечества

Похожие книги

Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.

Настоящая книга — монографическое исследование, посвященное подробному описанию и разбору традиционных народных обрядов — праздников, которые проводятся в странах зарубежной Европы. Авторами показывается история возникновения обрядности и ее классовая сущность, прослеживается формирование обрядов с древнейших времен до первых десятилетий XX в., выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп. В монографии дается научное обоснование возникновения и распространения обрядности среди народов зарубежной Европы.

Людмила Васильевна Покровская , Маргарита Николаевна Морозова , Мира Яковлевна Салманович , Татьяна Давыдовна Златковская , Юлия Владимировна Иванова

Культурология