Читаем Повседневная жизнь древнегреческих женщин в классическую эпоху полностью

Значит, и «многоумная» Пенелопа может быть непостоянной? Вспоминая вдов, столь быстро обжившихся в шатрах «Илиады», не делаем ли мы вывод, что у женщин гомеровской эпопеи слишком короткая память? Мы ведь нигде не можем найти упоминания о том, что Брисеида и Хрисеида оплакивали своих убитых мужей. Может, им важнее брак, чем муж? Но отбросим сомнения! В настоящее время Пенелопа довольствуется тем, что она мать, despoina,хозяйка «дома», уважаемая супруга, подобно Арестее, ее слушаются «ее люди». Отсутствие Одиссея ставит ее в особое положение: не «по закону супруга», а единолично «держит она "дом"». Правда, в этом вопросе авторитет мужчины является важным, но формальным: поскольку каждому известно, что именно супруга «заботится об очаге». Когда Телемах переживает кризис своей власти и упрекает мать в ее публичном вмешательстве, он вновь напоминает ей о ее прямых обязанностях: прядении и ткачестве.

Но удались: занимайся, как должно, порядком хозяйства,

Пряжей, тканьем; наблюдай, чтоб рабыни прилежны в работе

Были своей: говорить же не женское дело, а дело

Мужа, и ныне мое: у себя я один повелитель.

(I, 352—5)

Женщина исполняет свои обязанности в одиночку или с помощью amphipoloi(у Пенелопы они есть) и с помощью tamia,экономки «дома» и няни детей. Так Деметра говорит о той власти, которую могла бы иметь у царя Элевсина Келея:

Я и за новорожденным ходить хорошо бы сумела,

Нянча его на руках; присмотрела б в дому за хозяйством;

Слала б хозяевам ложа в искусно устроенных спальнях

И обучать рукодельям могла бы служительниц-женщин.

Гомер «К Деметре» (141—44). Пер. В. Вересаева.

Деметре известны работы, которыми обычно занимается супруга: управление «домом», что подразумевает удовлетворение насущных потребностей его членов (семьи, близких и дальних родственников, слуг) и заботу о детях. Пенелопа в гомеровской эпопее играет одновременно две роли: она управляет как регентша землями и людьми, оказавшимися под ее властью, и она работает. Пенелопа пряха и ткачиха. Да, она не отличается в этом от других героинь — от Гекубы, царицы Трои, ткущей peplos(плащ) богине Афине, от Андромахи, ткущей для своего супруга, и даже от Елены: «Елена ткань великую ткала, / Светлый, двускладный покров, образуя на оном сраженья, / Подвиги конных троян и медянодоспешных данаев» («Илиада», III, 125—7). Псевдобожественная сноровка и полное отсутствие усталости — вот на что способны героини, потому что в остальном они напоминают простых смертных, свободных и несвободных, прядущих и ткущих, ткущих и прядущих всю свою жизнь.

Девушки и женщины эпопей

Между героинями эпопей и простыми женщинами того времени такое же расстояние, как между Навсикаей и ее amphipoloi. Незаметный мир amphipoloi,что могут иметь они общего с теми, кто правит миром героинь? Задавать этот вопрос — значит переводить вымысел в реальность, и, поскольку нам не хватает документов, относящихся к этому архаичному времени, мы не можем ни быть абсолютно в этом уверенными, ни отрицать это. Это главный вопрос для историков, не имеющих возможности на него ответить: отражало ли общество, описываемое Гомером, общество реальное? Для самих греков ответ однозначен: Гомер писал правду. Эпический текст придает глубокий смысл общему прошлому, географии, сакральности обычаев, отмечает печатью античности заимствованные позднейшие традиции. Мы же, не имея возможности проверить это с помощью археологии, можем лишь прибегнуть к индукции. Если присущие позднейшим векам обычаи, занятия, представления, правила не идентичны, а по крайней мере аналогичны миру Одиссея, следовательно, мы можем предполагать его реальность (не отрицая его странность, не забывая «литературную» природу источника). Тогда женщины гомеровских поэм в достаточной мере иллюстрируют реальных греческих женщин.

Эпопея слишком облагораживает поступки, какими бы незначительными или ужасными они ни были в жизни. Итак, покидая великое прошлое Гомера и обращаясь к классической эпохе, в поисках греческих женщин начнем с первоосновы: с тела. Отправиться на поиски этого затерянного континента — значит прислушаться к новым голосам, голосам биологов и врачей, разбирающихся в достоинствах и различиях между полами. И кто знает, о чем расскажет нам это тело?

Глава 3. Тело и поведение

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное