Повседневная жизнь древнегреческих женщин в классическую эпоху

Мы в Афинах, морском городе, и множество образов перекликается со словарем морских выражений. Совокупляться — значит «таранить», как это делает военный корабль, погружающий свой таран в корпус противника; «конопатить» (старуха является кораблем в плохом состоянии, а молодой человек сознается, что приходится «довольно долго ее конопатить»). «Управлять», «маневрировать». Все моряки — настоящие матадоры мужественности, как саламинцы (обитатели соседнего острова): «Мой муж — настоящий саламинец — маневрирует мною всю ночь», и схоласт в этом пассаже объясняет, что саламинцы считаются настоящими морскими волками, сильными гребцами, а также сильными любовниками, когда возвращаются, страстные и пылкие, на супружеское ложе! Та же модель гребца используется в случае с Адонисом у Платона-комика, когда герой, любимый одновременно Афродитой и Дионисом, должен удовлетворять их одновременно (!): «Афродита тайком управляла с ним веслами, то же делал и Дионис».

Используются также выражения из повседневной жизни: «давить» (виноград, чтобы сделать из него водку), «вынимать» (зернышки из граната, «удалять семечки»); «дробить» (игра слов: koris —«дробить» и kor`e— «девушка», «дева», откуда «лишать девственности»; «грызть» (печенье, сласти), «подавлять» (женщин). Еще более сильное — «разворотить» (женщине нравится, если ее разворотить); также «налегать», «давить» (раб «давил свою хозяйку всю ночь на ароматном ложе»), «протыкать». Очевидно, свое влияние оказывает и домашняя жизнь: «разжечь жаровню» (в «Мире» герой, надеясь на перемирие, предвкушает «разжечь жаровеньку с подругой»). Сельская жизнь и работы в поле, считающиеся мужскими, предлагают множество достойный вариантов, по крайней мере для самых требовательных. «Вспахать» — так о дочери говорит молодому зятю отец («Передаю тебе эту девушку, чтобы ты вспахалее законными детьми»). Мечтать о вспашке — значит мечтать о женщине; мечтать о зернах — значит мечтать о детях. Женский половой орган часто называют «лугом», «равниной», «садом». «Рыхлить», «дробить» («ты так прелестно меня дробил»); «пропалывать» («Если, видя девочку, некто ее желает и хочет весело прополоть...»), а потом «вскопать», «обработать», «засеять».

«Сладкая жизнь», порождаемая миром и удовлетворением основных желаний (насыщающих желудок и половой орган), связана с его продуктами: «собирать фрукты», особенно «фиги», один из аналогов женского полового органа («собирать фиги»); «Я видел во сне Изократа подругу, Ладиску, и фиги ее собирал» (Стратис). Не будет большим преувеличением сказать, что основы философии Аристофана заключаются в высказывании: «Счастливым жить и фиги собирать»; («собирать виноград»: хор пахарей спрашивает: «Что делать с этакой красоткой?» — «Виноград срывать», — отвечает Тригей, чье имя означает «Сборщик винограда»). Эта близость с природой объясняет также близость с животным миром: «делать птицу», «делать трясогузку» («Нагнись-ка в ритме трясогузки»).

Неудержимое возвращение женоненавистничества

Этот словарь «мило» описывает мужскую любовь к женщине, придавая любовному акту образ счастья. В комедии гетеросексуальное наслаждение занимает вовсе второе место! Но под безумным на первый взгляд разнообразием слов и весельем таится тема насилия. Нас настораживают многие глаголы: «таранить», «давить», «грызть», «нападать», «бить», «ворошить», «дробить», «разворотить», «бороться»... У Аристофана так говорят даже женщины. Именно женщина (в сопровождении рабынь и одного мужчины) восклицает в сексуальном контексте: «Бесчестья моего ты хочешь?!» И наоборот, молодому человеку говорят: «Не бойся», старуха «тебя не обесчестит». Действительно, в «Женщинах в народном собрании» во имя «женского братства» «постановили женщины, когда юнец / С молодкою захочет переспать, сперва / Пускай прижмет старуху». Муж жалуется: «Жену мою он обесчестил». Аристофан также использует много глаголов, означающих «овладевать» или «применять силу, чтобы овладеть»; например, «бросить на землю», чтобы овладеть девушкой.

Он и его коллеги также широко используют слово «бить». Хуже того, некоторые сцены свидетельствуют, что идея насилия содержится в самой идее отношений. Когда молодой человек заявляет, что собирается биться в ее дверь, девушка понимает: дверь — это ее половой орган. Праксагора говорит, что не боится, что лучники ее «потащат», потому что она знает в этом толк и «ее не взять на передок». Разумеется, это фарс, но дыма без огня не бывает. Греческое мышление уподобляет женщину рабыне. А рабские отношения предполагают физические наказания.