Повседневная жизнь Древней Руси

Конечно, княгине было что рассказать августейшей семье. А в верхушке империи страсти бушевали не слабее, чем на Руси. Но, думаю, это не главное. Восточная Римская империя была уникальным в то время гражданским государством. Когда по всей Евразии, от Ирландии до Японии, власть по своему произволу осуществляли суровые мужи с оружием в руках, империя управлялась большей частью гражданскими чиновниками на основании тщательно продуманных и кодифицированных законов. Невзирая на временами плохие отношения императоров и патриархов (например, Константина Багрянородного и Полиевкта Нового Златоуста, 956–970), в империи поддерживалась гармоничная симфония светской и духовной власти. Во всех областях государственного, экономического, культурного и религиозного развития именно империя была для Ольги образцом. Даже то, что ее политика всегда была крайне эгоистичной и коварной по отношению к соседям, могло послужить Ольге важным уроком. А что может быть лучше для мудрой женщины, чем попросить всяческих советов у императора, кичившегося своим умом и образованностью?

Но разговоры не могли быть бесконечными. По протоколу император должен был идти на пир с буйными мужами посольства Ольги: послами от архонтов Руси (князей — во множественном числе), людей и родственников княгини, представителями городов и купцами.

Ольга же пировала в парадном зале Юстиниана с императрицами Еленой и Феофано. Судя по всему, она пришла с ними, так как трактат говорит просто, что в начале церемонии она стояла сбоку от трона. Сопровождающих Ольгу архонтисс (княгинь — во множественном числе) распорядитель царской трапезы ввел в зал, и они почтили августейших особ по византийскому образцу: поклонились и простерлись перед ними ниц. Ольга, отнюдь не приняв этого простирания на свой счет, «немного наклонила голову» и села к императорскому обеденному столу, за которым, собственно, и стояла. Место ее было рядом с императрицами, вместе с зостами — дамами высшего придворного чина, которых в империи было только две.

По этому поводу историки предположили, что Ольга была пожалована высшим для придворных дам чином «препоясанной зосты», зосты-патрикии. Ведь варварские князья-мужчины, крестившиеся в Константинополе на столь же высоком уровне, звание патрикиев получали: например, венгерские князья Вулцсу (Вулчу) и Гилас (Дьюла) в 948 и 952 годах, о крещении которых рассказал в своей хронике Иоанн Скилица. Однако другие историки возражают, что Ольге как главе посольской делегации Руси и владычице страны не было необходимости в таком пожаловании, чтобы сесть за стол вместе с зостами. К тому же «вместе» не означает — наравне. Статус княгини как духовной дочери августейшей семьи был выше — иначе ей, как и зостам, пришлось бы простираться перед императрицей ниц. Хотя на данной церемонии зостам не надо было простираться, ведь они пришли к столу вместе с Еленой и Феофано.

Думаю, в этом и состоял замысел хитроумных ромеев, которые вывели княгиню к столу вместе с императрицами и зостами, а дам свиты Ольги заставили явиться отдельно и представиться по канону царского двора. Своим кивком Ольга лишь показала, что тоже относится к гостям пира. Таким образом, традиции не был нанесен урон. А красовалась ли Ольга в пожалованном ей роскошном поясе дамы-патрикия или нет — не важно[167]. Всё равно ее почтили гораздо больше, чем других варварских архонтов и послов багдадского халифа.

Пир был вполне в античном духе. Лучшие певчие столицы из храма Апостолов и Святой Софии распевали величальные гимны в честь августейших особ, к семье которых Ольга была причтена как духовная дочь. «Разыгрывались также и всякие театральные игрища», то есть княгиня познакомилась и с греческим театром (мы не знаем только, со средневековым, кстати весьма развитым, или, учитывая ученость Константина, античным).

После развлечений ее ждала еще одна беседа с императором. Для того чтобы ее устроить, Константин вновь дополнил посольский протокол. Обычной схемой приема были официальное представление посольства, неофициальная беседа с императором и пир. Однако попировав с мужской частью посольства русов, император отправился в небольшой зал дворца на придуманный им для новой встречи с Ольгой «десерт в столовой для закусок, где стоял малый золотой стол», на котором «был сервирован десерт в украшенных жемчугом и драгоценными камнями чашах».