Повседневная жизнь Древней Руси

На мой взгляд, это вполне логично. В Константинополь ехали купцы, которых в русских источниках будут именовать «гостями», — специалисты по международной торговле. Именно таким людям русские князья и города должны были поручать заключение договоров об условиях торговли в крайнем южном пункте великого торгового пути, северные окончания которого находились в бассейнах Балтийского и Северного морей. Дальняя торговля, как и военное дело в раннесредневековой Европе, была занятием полиэтничным. Однако официально выступая при заключении договоров от имени руси, ее князей и «от всех людей Русской земли», эти люди принимали ее правила: говорили на славянском языке и клялись славянским богом Перуном.

Именно способность объединять все народы и их представителей в рамках своего языка, культуры и защиты общих интересов Руси лежала в основе формирования русского народа. Ни о какой «чистоте крови» — причем именно славянской, как будто немалая доля формировавших Древнюю Русь племен не принадлежала к финно-уграм, а значительная часть к балтам, — ни в седую старину, ни даже в XIX веке не шло речи. Роль славян состояла в том, что именно они заселили земли будущей Руси, построили на ней города, открыли великие торговые пути и что именно их культура объединила в одной державе множество народов. Варяги на Русь приходили и, в переносном смысле, всегда будут приходить. Чтобы вскоре адаптироваться и иметь право с гордостью сказать: «Мы от рода русского»!

Начало Руси по Никону Великому

Легенда о варягах-руси нужна была летописцам для остроактуального в XI веке утверждения идеи, что только и исключительно потомки Рюрика могут быть князьями русскими. Никон Великий и его продолжатели старались даже не упоминать о существовании князей иного происхождения. Только по отдельным их оговоркам и договорам Руси с греками 911 и 944 годов, включенным в «Повесть временных лет», мы узнаем о существовании неведомых нам князей, не входивших в стройное генеалогическое древо Рюриковичей.

В договоре 911 года послы честно говорят императорам Льву и Александру: «…мы от рода русского… посланы от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его светлых и великих князей и его великих бояр… желанием наших великих князей и по повелению от всех иже есть под рукой его сущих руси»[38]. То есть разных князей — и светлых, и великих, помимо великого князя Олега, у русов было такое множество, что бегло перечислить их послы не могли.

По договору Руси с греками у русского князя Игоря был сын Святослав, жена Ольга и два племянника, Слуды и Прастен Якун. Если Игорь был сыном Рюрика, то племянники его — от братьев, или брата, или сестер Рюрика. Допустим, дядями Игоря были Синеус и Трувор, которые благополучно умерли до похода Вещего Олега с младенцем Игорем из Старой Ладоги (или Новгорода) в Киев. Но тогда племянники, а не Игорь, должны были быть старшими в роде. В те времена наследовал старейший в семье, а не сын князя. Что-то должно было произойти среди Рюриковичей, чтобы целых два племянника князя Русского выпали из истории. Сам Игорь потому и зовется в договоре великим князем, что русские послы представляли, кроме него, «всех князей»[39]. Можно допустить, что Предслава, которую представлял посол Каницар, была еще одной, кроме Ольги, женой Игоря. Но кто такой Улеб, интересы жены которого представлял посол со звучным именем Шигоберн (Шихберн) Съфандр? Почему не был представлен послом древлянский князь Мал — взрослый муж, который в следующем году убьет Игоря и захочет взять в жены его беззащитную вдову Ольгу? В Начальной летописи из этой компании присутствуют только Игорь, Святослав, Ольга и Мал. Последний упомянут лишь раз, при сватовстве к Ольге, и тут же отправлен летописцем в лету: нет даже упоминания, что при подавлении восстания древлян он был убит.

По замыслу летописца, не должно быть сомнений, что править Русью может только определенная ветвь Рюриковичей, князья, которые и есть единственно русские. Заметьте: названия у Древнерусского государства как такового не было еще много веков. Говорилось только о русских князьях и Русской земле, в которой они княжили (прежде всего — о их владениях вокруг Киева, но также, расширительно, на подвластных им славянских и финно-угорских землях). Сказать слушателям летописи, что русские князья имеют право на власть не только потому, что они потомки Рюрика, но и потому, что само определение «русские» связано с их заморским родом, — это был сильный ход. Ведь если бы русскими могли называться люди какой-то славянской земли или какого-то племени, а не подданные единственно русского по роду великого князя-Рюриковича, то видные представители этих земель и племен могли бы тоже претендовать на власть!