Повседневная жизнь французов во времена Религиозных войн

Священников часто подвергали позорной казни через повешение, протестанты считали такую казнь справедливой карой. Однако нередко над священниками учиняли расправы, отличавшиеся изощренной жестокостью. Например, в Лаворе двух священников повесили на колокольне, четырех монахов-кордельеров убили, а церковного сторожа подвергли пыткам: сначала отрезали нос, потом половой член, который вложили в правую руку, и только потом убили. В сентябре 1562 года в Маконе приор якобинского монастыря был задушен, а привратника монастыря кордельеров смеха ради заставили проделать поистине крестный путь, во время которого его подвергали варварским пыткам: у ворот Сент-Антуан ему отрезали одно ухо, у следующих ворот — другое ухо, затем ему поочередно отрезали кончики пальцев и наконец отрезали нос. На Рыночной площади ему подпалили ступни и кастрировали его. На мосту через Сону «его постыдные части» были брошены в реку.

Протестанты, похоже, испытывали животную ненависть к священникам, монахам и вообще всем церковникам. Они приписывали им все смертные грехи и обвиняли их в подстрекательстве: дескать, они отговаривают католиков переходить в новую, правильную веру. Подобные чувства толкали протестантов на кровавые расправы над церковниками.

Сами солдаты практически никогда не становились зачинщиками массовых кровопролитий, хотя их командиры, такие как барон Адрет или Блез де Монлюк, повсюду сеяли панику среди населения. Но это же самое население в большинстве случаев само учиняло жестокие расправы над своими идеологическими противниками.

Насилие, творимое католической чернью, — это поистине мистическая ярость, «сакральное» деяние, совершаемое по воле самого Господа, пожелавшего истребить сторонников новой религии, приравненных к еретикам и поклоняющимся Сатане. Католики так жаждали покарать протестантов, что без малейшего сожаления калечили их, терзали, швыряли собакам, бросали в воду, сжигали, причиняя им на земле муки, ожидавшие их в загробном мире. Таким образом в ожидании, когда Господь снизойдет к ним и подаст свой знак, они очищали христианский мир от скверны. Важную роль в восстановлении изначальной чистоты играли дети: они олицетворяли невинность тех, кто выступал в роли судей.

Насилие, чинимое кальвинистами, имело совершенно иную природу. Оно было рационально обосновано, тщательно просчитано, запрограммированно и осуществлялось под контролем новой элиты реформированной церкви. Оно заключалось в систематическом истреблении церковных символов, изображений святых, икон, статуй, дорогих вещей, которые хранились в храмах, в физическом разрушении этих вещей или в переплавке их (чтобы использовать для других целей) для возвращения им изначальной евангельской чистоты. Не довольствуясь уничтожением идолов, протестанты преследовали лиц духовного звания, «тех, кто с тонзурой» (razes), так как, по их мнению, именно они препятствовали народу обратить свои взоры к истинной вере.

Религиозные новшества, новый стиль поведения сторонников реформированной церкви позволяют утверждать, что протестанты явились носителями новой культуры, как религиозной, так и политической. Следовательно, пора поставить вопрос о содержании протестантской культуры и о масштабах ее распространения.

Глава IV. ПРОТЕСТАНТЫ И ПОЛИТИКА: ЖИЗНЬ БЕРЕТ СВОЕ

В настоящей главе мы будем говорить о том, как становление протестантизма повлекло за собой коренные изменения в общественно-политических воззрениях эпохи. На общественную сцену вышла новая организованная сила, отвергавшая все, что было связано с католической церковью. Отдавая приоритет совести индивида, новая сила отводила коллективу и коллективному поведению второй план, что не могло не оказать глубокого влияния на традиционные формы общественных отношений. Организацией, в рамках которой можно было попытаться реализовать новые формы общежития, явилась «консистория», структура, повторяющая, по мнению сторонников реформы, раннюю апостольскую церковь.

Консистория

Консистория была создана самим Кальвином, описавшим ее в церковных установлениях 1539 года и прокомментировавшим в «Наставлении в христианской вере». Во главе организации Кальвин полагал нужным ставить министров (то есть пасторов), докторов, а затем старейшин (пресвитеров) и диаконов.

Однако во Франции не было деления на старейшин и диаконов, обе эти должности входили в состав своего рода «церковного сената». Старейшинам надлежало надзирать за паствой, гасить скандалы, решать проблемы и вершить суд, но главное, управлять церковью, и, разумеется, в согласии с пастором. Должность пастора была выборной, его можно было низложить. Французские протестанты обязаны были подчиняться воле синодов, провинциальных конгрессов и конгресса государственного, где заседали делегаты от консисторий. Консистории и синоды формировались на выборной основе.