Повседневная жизнь Голландии во времена Рембрандта

Через дубовую дверь, которую украшает вырезанная или нарисованная мифологическая сцена, пройдем в спальню зажиточного торговца. На стенах квадраты керамических плиток, в зеркале играет чудом прокравшийся сюда солнечный зайчик, несколько картин. Семейные реликвии на каминной полке. Два низких стула с очень высокой спинкой, стол, большой бельевой шкаф, умывальник — таз и кувшин на доске. Четверть комнаты занимает прямоугольная кровать с колоннами и под балдахином, с занавесями из зеленой шелковой ткани. На узорчатый шелк полога откинуто изящно вышитое покрывало. Это «современный» тип кровати, постепенно вытесняющий в глубокую провинцию прежний «спальный шкаф». Однако новая кровать унаследовала немало черт своей предшественницы — она была столь высока, что требовалось приставлять специальную лесенку, без которой до ложа не добраться; спальные места для детей также устраивали внизу, здесь же укладывались и гости. В богатых домах кровать ставилась в центре комнаты, иногда — на специальном возвышении. Гирлянды и фестоны украшали балдахин, верхушку которого венчал герб владельца. По четырем углам красовались пучки перьев. Столбы, поддерживавшие балдахин и занавеси, представляли кариатид, сатиров, ангелов… Обилие украшений никак не сказывалось на комфортности постели. Спать приходилось на перьевом матрасе и куче дряблых подушек, подголовник отсутствовал, в качестве одеяла использовался еще один матрас, качеством ничуть не лучше первого. От такого изобилия перьев спать было невыносимо жарко.

Пол в богатых домах начала XVII века выкладывался в шахматном порядке разноцветной плиткой на итальянский манер, например, квадратными белыми и голубыми плитками, иногда мраморными в парадных залах. Позднее из Франции пришла мода на паркет. Но в большей части интерьеров сохранились более или менее грубые традиционные виды покрытия. Пол редко оставался немощеным. Часть плиточных полов покрывали испанскими циновками с черно-желтыми полосами и разноцветными полями; ковров встречалось немного. Иногда хозяевам хватало одного весьма скромного коврика, который раскатывали посреди комнаты для особо именитых гостей и немедленно убирали после их ухода. Если пол был деревянным, его посыпали мелким разноцветным песком, из которого в торжественных случаях выкладывали цветы и другие узоры.

Потолок образовывали незакрытые балки с поперечными перекрытиями. В богатых домах их отделывали лепными панелями и украшали картинами идиллического, мифологического, аллегорического и другого содержания. В некоторых комнатах к потолку подвешивали металлические или деревянные безделушки в виде кораблей, кочей, рыб, гербов и штандартов. На конце цепочки или ленты покачивалась бумажная корона, венчавшая голову хозяйки дома в день помолвки.

Господин средней руки довольствовался побелкой стен своей спальни. Более зажиточный буржуа шел дальше, отделывая комнату фаянсовой плиткой контрастных оттенков. Однако часть стен за шкафами и кроватями предпочитали закрывать деревянной панелью. В богатых домах начала XVII века лепными панелями отделывали и перегородки; впоследствии высота панелей уменьшилась, и верхнюю часть стены стали покрывать позолоченной кожей, на которой особо выделялись картины, вправленные в рамы резного дерева. Именно на таком фоне, теплом и вместе с тем значительном, следует воспринимать желтые и синие краски Вермера, жгучий свет Франса Хальса. Но после 1660 года кожа вышла из моды. Предпочтение стало отдаваться настенной живописи, изображавшей сцены охоты, сложные аллегории, библейские сюжеты, сходные с мотивами гобеленов из парадных залов некоторых домов. Тем не менее излюбленным отделочным материалом остался фаянс — плитки мягких оттенков с голубым, желтым, оранжевым, сиреневым либо светло-зеленым рисунком на белом фоне, представлявшим собой стилизованное изображение букетов, картин идиллической жизни, герба владельца, запись поговорки, пословицы или чьего-нибудь мудрого изречения. Такие плитки были национальным продуктом, производство которого процветало в Гауде, Гарлеме, Делфте и Роттердаме. Все слабее становилась привязанность к необработанному дереву. Везде, где оно еще встречалось, будь то подоконник или дверь, дерево красили или покрывали позолотой. Люди, следившие за модой, называли комнаты своих домов по виду отделки — «комната с позолоченной кожей», «камчатая», «комната Адама и Евы».

Окна (рамы которых опускались вниз, наподобие гильотины) делали из цветного стекла. Дневной свет, смягченный крошечными разноцветными квадратиками, оправленными в свинец оконного переплета, создавал во всем доме атмосферу спокойствия и некоторой таинственности. Лишь у самых бедных семей в доме не было хотя бы одного такого окна со стороны фасада или разноцветного кружочка в центре переплета.

Почти по всему дому зажиточные горожане вывешивали зеркала. Сначала это были маленькие венецианские, в хрустальной раме и со стеклянными розами по краю, но во второй половине XVII века их вытеснили большие французские зеркала на ножках.