Повседневная жизнь языческой Руси

Знаки о приближении смерти часто подавали домашние и дикие животные, а также птицы: жалобно воет собака, кошка не хочет идти в избу, домашние животные не хотят приблизиться к больному человеку, крот роет землю под порогом или возле дома, птица бьется в окно или влетает в него (особенно воробей или ласточка), курица вдруг запоет, рой пчел садится на человека…

Еще большее количество знаков видели во сне, потому что сон — это маленькая смерть, а значит, они со смертью родственны. Вестью о близкой смерти считалось увидеть во сне обрушение дома или печи, доски, пустой сундук, услышать треск дерева. Если во сне человек рыл, копал землю, то это предвещало скорую кончину. Но самым «говорящим» признаком считалось увидеть во сне, как у тебя выпадает зуб, причем если болел и выпадал передний зуб, то умрет близкий тебе человек, а если задний зуб, то это к смерти дальнего родственника. Если во сне выпадали волосы, то, значит, скоро умрет кто-то из родных. По принципу противопоставления: если во сне строишь дом, то наяву будешь делать гроб; увидишь свадьбу — будут похороны. И вот что замечательно: если увидишь во сне свою смерть, то будешь долго жить; увидишь готовый гроб — к здоровью. Подобные обратные толкования возникали потому, что во сне человек как бы оказывался уже на «том» свете, а там всё шиворот-навыворот, всё наоборот.

Но были сны, где срабатывал принцип аналога: увидишь во сне похороны и кладбище — значит, смерть близко; приснились умершие родственники и просили передать им что-либо на «тот» свет — значит, и ты сам скоро окажешься на «том» свете; увидел черную собаку или другое черное по окрасу животное — быть кончине; то же самое с приснившейся темной или грязной водой.

В Древней Руси существовали «Сонники», толковавшие сны и распространявшиеся в основном в устной и рукописной традиции. С конца XVII века к ним добавились переводные «Сонники», по большей части переведенные с польского и немецкого языков.

Гадали о смерти на «временных границах» годового цикла, особенно в дни зимнего солнцестояния. Например, распространен был обычай ходить в хлев и слушать, не назовут ли животные, кому пора умирать в наступающем году. Если гадали в избе, то могли по тени от свечи сказать, кто умрет скоро: это будет человек, чья тень оказалась без головы или вообще исчезла. На Русском Севере на Святки выносили на ночь во двор ложки с водой, а утром смотрели: у кого вода застыла с верхушкой, тот будет жить дальше, а у кого вода застыла с ямкой, тот умрет. Еще один непростой способ гадания заключался в том, что опускали в прорубь лучину, а затем несли ее в дом и пытались зажечь. Результат легко предсказуем — загорелась намокшая лучина, будешь жить, не загорелась, будешь умирать. Остальные способы гаданий о смерти заключались в том, чтобы «увидеть» в расплавленном олове, воде с яйцом или зеркале мертвеца, гроб, лопату. Это трактовалось как предсказание о смерти в течение наступившего годового цикла.

В дни летнего солнцестояния гадали в основном по брошенным в воду платкам: чей утонет, тот и есть ближайший покойник.

От смерти, как от болезни и любой другой напасти, можно было защититься на время. Для этого требовалось только соблюдать целый ряд запретов. В частности, нельзя убивать лягушку или разрушать гнездо ласточки. Все славяне верили, что убивший лягушку накличет смерть на свою мать, да и сам долго не проживет. Нельзя строить дом на том месте, где раньше была дорога, иначе дорога на «тот» свет тебе обеспечена. Дом также не строили из деревьев, поваленных вихрем, посаженных собственными руками. Построив дом, ни в коем случае нельзя было оставить корни деревьев под окнами. Но, конечно же, самое большое число запретов было связано непосредственно с похоронами, когда один покойник мог повлечь за собой другого. Так, перед похоронами нельзя было прясть в избе, чтобы не «привязать» покойника к дому. Нельзя смотреть в окно на вынос покойника. А провожая покойника, нельзя оглядываться. Покойнику надо было «заградить врата» домой до специальных поминальных дней, когда границы между мирами живых и мертвых открывались и покойники являлись домой на совместную поминальную трапезу.

Как только начиналась агония, умирающего старались положить на солому, которую после похорон пускали по воде или выбрасывали на перекресток. Ночью возле умершего проводилось ритуальное бдение, направленное на охрану от нечистой силы. Известно, что первая христианка Древней Руси княгиня Ольга завещала не делать по ней «бдын», а значит, бдение шло от языческих корней, а не от христианского вероучения. Ольга не захотела и чтобы при ее похоронах была «трызна» («заповедала Ольга не творите трызны над собою»[241]).