Повседневная жизнь инквизиции в средние века

Ренессанс возникает в XIV веке в Италии, а в других европейских странах – в конце XV века. В Испании формирование культуры Возрождения совпало по времени с падением Гранады и открытием Америки Христофором Колумбом, подъёмом экономики страны и завоеванием вновь открытых территорий. Эти важные события подготовили в стране и расцвет новой культуры.

Но это не только время развития Ренессанса в Испании. Это ещё и тяжелейший период преследования инквизицией инакомыслящих, что не могло не наложить отпечатка и на всю испанскую культуру.

Инквизиция старательно борется с малейшими проявлениями религиозного инакомыслия, в прямом смысле слова выжигая огнём появившийся в Испании протестантизм. Реформация проникла в Испанию в 1550 году. А через 20 лет от неё там не осталось и следа.

Первые зачатки протестантизма были занесены в Испанию Карлом V, который являлся не только королём Испании, но и германским императором. В рядах войска Карла V служило немало лютеран, которые не могли не рассказывать о своей вере братьям по оружию. Много дворян последовало за императором из Испании в Германию; там они услышали проповеди протестантских пасторов. Словом, новые знания так или иначе попадали в Испанию.

Кроме того, в страну стали приходить миссионеры и проповедовать протестантизм. Во многих городах даже появились общины людей, принявших новую веру. Ересь распространялась с поразительным успехом. Во многих провинциях – Леоне, Старой Кастилии, Логроно, Наварре, Арагоне, Мурсии, Гранаде, Валенсии – вскоре не было уже почти ни одной знатной фамилии, среди членов которой не оказалось бы людей, тайно принявших протестантство. Никогда ещё испанский католицизм не был в такой опасности.

И инквизиция стала действовать – по всей стране заполыхали костры, на которых сжигали людей только потому, что они посмели принять другую, хотя и христианскую, веру.

В 1557 году инквизиторам удалось арестовать бедного крестьянина из Севильи по имени Джулианило, что значит «Юлиан маленький». Юлиан действительно был очень мал ростом. «Маленький, да удаленький», ибо в бочках с двойным дном, наполненных французским вином, он несколько лет успешно провозил Библии и другие лютеранские богословские книги на испанском языке. Джулианило был выдан кузнецом, которому он дал Новый Завет. Может быть, ему и удалось бы спасти свою жизнь, если бы он выдал своих сообщников и единоверцев, но он был непоколебим.

Тогда между узником и его судьями началась борьба, не имеющая себе равных в анналах истории инквизиции. Сведения об этом мы находим в книгах исследователей того времени. В течение трёх лет к несчастному тщетно применялись самые утончённые пытки. Обвиняемому едва давалось время передохнуть между двумя истязаниями. Но Джулианило не сдавался и в ответ на бессильную ярость инквизиторов, которым не удавалось вырвать у него признаний, распевал хулительные песни о католической церкви и её служителях. Когда после пытки его, обессиленного и окровавленного, несли в камеру, то в коридорах тюрьмы он с торжеством пел народную песню:

Побеждена монахов клика злая!
Изгнанью подлежит вся волчья стая!

Инквизиторы были столь напуганы мужеством маленького протестанта, что на аутодафе его, совершенно искалеченного пытками, несли с завязанным ртом. Но Джулианило и тут не унывал и ободрял сочувствующих ему жестами и взглядами. У костра же он встал на колени и поцеловал землю, на которой ему суждено было соединиться с Господом.

Когда же его привязали к столбу, то сняли повязку со рта, чтобы дать возможность отречься от своей веры. Но он воспользовался этим именно для того, чтобы громко исповедовать свою религию. Вскоре костёр запылал, но твёрдость мученика не оставила его ни на минуту, так что стражники пришли в ярость, видя, как человек крошечного роста бросает вызов великой инквизиции, и закололи его копьями, избавив тем самым от последних мучений.

Тем временем римский папа Павел IV и испанский король Филипп II пытались разжечь остывшее было рвение инквизиторов. В папской булле от 1558 года предписывалось преследовать еретиков, «кто бы они ни были, герцоги, князья, короли или императоры». Королевским эдиктом от того же года приговаривались к сожжению на костре все, кто будет продавать, покупать или читать запрещённые книги.

Даже сам Карл V, уже ушедший в монастырь, накануне смерти нашёл в себе силы прервать молчание, с тем чтобы рекомендовать бдительность и требовать применения самых крутых мер. Он угрожал встать из своей добровольной преждевременной могилы, чтобы лично принять участие в борьбе со злом.