Повседневная жизнь колдунов и знахарей в России XVIII-XIX веков

В Южной Сибири особой любовью пользовался чай из старых сухих листьев бадана. В центральных и северных районах России широко использовался чай из листьев кипрея — иван-чая. В старину его даже вывозили из Московии в страны Европы наряду с пенькой, лесом и смолой.

На Руси очень любили чай с мятой. Ее же добавляли в квас, благодаря чему он не только приобретал приятный запах и вкус, но и дольше хранился. Отвар мяты использовался как ароматическое вещество при выпечке пряников. Листья и цветки растения добавляли в качестве приправы к салатам, супам, рыбным и овощным блюдам, а вот добавление мяты в молоко предупреждает скисание и удлиняет срок его хранения.

Глава восьмая Знахари-начетчики

Были и знахари-начетчики, которые лечили больных «отчитыванием».

Такой вид лечения в основном применялся при болезнях, которые обусловливались присутствием нечистой силы в больном, порчей и сглазом: при сумасшествии, кликушестве, эпилепсии, при некоторых других хронических, а также иногда и детских болезнях.

Отчитывали или такими молитвами, как «Отче Наш», «Царю Небесный», «Достойно есть», «Да воскреснет Бог», или пользовались для этой цели Библией, или же произносили специальные молитвы, большей частью апокрифического происхождения, имеющие иногда характер настоящих заговоров.

Отчитывание, в том виде, как оно практиковалось в народе, несомненно, след церковного влияния.

Применение «врачевальных» молитв, как на это указывают данные Большого требника, требника Петра Могилы и в особенности рукописных требников, не так давно входило в церковную практику. Кроме общих врачевальных молитв здесь нередко содержались и специальные молитвы, предназначенные для врачевания какой-либо части человеческого организма или какой-либо специальной болезни. Таковы молитвы: молитва над главой болящему; молитва болящему очима; молитва над кровию многою, текущею из носа; молитва на исцеление зубам; молитва над онемевшим болям; молитва болящим сердцем; молитвы над болезнью рук и ног; молитвы от лихорадки; молитвы от горячки; молитвы от ломоты; молитвы от рези; молитвы от стрельбы; молитвы от бессонницы; молитвы от водянки («от запора вод»); молитвы от укушения змеею, молитвы при трудных родах («егда начнет жена детя родити не борзо»); молитвы от других болезней.

В зависимости от случая и периода болезни отчитывание совершалось или самими домашними, или же, что всего чаще, странствующими монашками и знахарями-начетчиками, особенно славящимися, вместе с начитанностью в божественных книгах, и праведностью своей жизни.

Подобных стариков-начетчиков было немного, и рассказы о их искусстве отчитывания и строгой жизни передавались из деревни в деревню, а иногда разносились каликами перехожими.

К начетчикам приезжали из самых отдаленных мест России с больными и нередко оставляли их на житье, чтобы пройти установленный курс лечения.

Начетчик, по несколько раз в день и по несколько часов, читал над больным установленные молитвы, кадил ладаном, обрызгивал святой водой и пр. Отчитываемый во время лечения обыкновенно питался одной только водой и просфорами.

Для проведения обряда отчитывания бесноватых, кликуш и буйствующих существовали особые длинные и широкие скамейки с укрепленными по углам четырьмя ременными петлями. В эти ремни продевались и при помощи них удерживались руки и ноги «бесноватого», которого заставляли лечь на скамью лицом вверх.

Курс лечения длился от нескольких дней до нескольких недель, смотря по успешности лечения и по степени и силе порчи.

Иногда получивших известность начетчиков, отчитывающих бесноватых и одержимых, приглашали на дом.

Такие начетчики, впрочем, как и некоторые знахари-шептуны, были людьми глубоко верующими, вознаграждения, большей частью, не требовали, а брали то, что им могли и считали нужным дать.

В этнографических записях XIX века приводится рассказ о проведении такого сеанса отчитывания:

«— Ты, дядя, к читалке, что ль? — спрашивают невзрачного вида мужика, подъехавшего с бабой, на плохонькой и тощей лошаденке, к дому одной такой начетчицы.

— Да, голуба, молитвенных читать.

— Откуда?

— Из Лапотнова.

— Далеко отсюда?

— Да надо верст сорок быть, а не то и больше.

Баба и мужик входят во двор, а потом в сени. В сенях, направо и налево, двери. Мужик останавливается в нерешительности и начинает топтаться.

Наконец, сделав решительный жест рукой, он отворяет одну из дверей и вступает со спутницей в избу.

Изба, довольно большая, разделена на две половины стоящей посредине огромной русской печью и перегородкой. В правой половине, куда они вошли, на лавках, кадках и на полу сидят бабы и мужики, на печке также лежат 3–4 человека.

На другой половине сидят две бабы позажиточнее, по всей вероятности, жены разбогатевших мужиков или мелких торговцев. Перед иконами, у стола, стоит небольшого роста толстенькая старушка, лет 70-ти, в ситцевой серой юбке и такой же кофточке, сильно поношенной и грязной. За столом, под иконами, положив голову на руки, сидит еще баба.