Повседневная жизнь колдунов и знахарей в России XVIII-XIX веков

Принимая мнение Рихтера о первом русском лечебнике, мы должны думать, что первый свет медицины проник в Россию через Польшу, но это было бы несогласно с историческими данными. Выше мы уже видели, что первые понятия о греческой медицине распространились у нас посредством греческих монахов еще вйи XII столетиях и нет основания не допустить, что уже в это время были возможны переводы и переделки на русский язык латинских и греческих медицинских сочинений.

Сверх того в России, по-видимому, пользовались сербскими и болгарскими медицинскими сочинениями, как об этом упоминается в предисловии к одному из лечебников, между тем как о заимствованиях с польского нигде не говорится ни слова. В конце XVI века, когда был переведен с польского предполагаемый Рихтером первый лечебник, у нас не только должны были существовать рукописные медицинские сочинения, но были более или менее образованные врачи, понимавшие современную медицину, как это видно из описания медицинского экзамена, произведенного доктором Артемием аптекарю Филиппу Бритье в царствование Михаила Федоровича.

Лечебник, переведенный с польского для Бутурлина, был у нас далеко не новостью. В первой четверти XVII столетия у нас понимали уже аптекарское искусство: умели делать перегонку из трав и цветов посредством кубиков, приготовлять экстракты, эфирные масла, декокты, сиропы, порошки, кашки, мази, пластыри и пр. Были известны и хирургические приемы: зашивание ран, разрезы, перевязки артерий, исследование зондом, извлечение осколков переломанных костей и пр. Из лекарств в это время были известны и употребительны у нас почти все средства, которыми пользовалась образованная Европа.

Если даже считать недоказанным, что существующие в рукописях травники, зельники и лечебники, в которых не обозначен год их составления или перевода, могут быть отнесены к периоду ранее 1588 года, то все-таки упоминаемый Рихтером польский лечебник не может считаться у нас первым.

В Императорской Публичной библиотеке находится рукопись под заглавием «Книга, глаголемая Травник, травам всяким по азбучным словам в алфавитном порядке», в конце которой имеется подпись, что «переведена сия книга с немецкого языка на словенский, а перевел полоняник литовский, родом немчин Любчанин, а переведена в лето 7042 (1534), мая в 29 день». Следовательно, это сочинение было известно на русском языке на 54 года ранее польского лечебника Рихтера.

Едва ли можно сомневаться в том, что и этот перевод был далеко не первым. И до XVI столетия существовали болезни в русском народе, должно было существовать и лечение их, которое не могло же быть производимо по одним только устным преданиям. Русский народ имел уже в то время довольно значительную рукописную литературу, любил записывать исохранять все достойное внимания по предметам духовной, исторической и житейской мудрости, следовательно, не мог не составлять и не сохранять медицинских заметок, частью оставшихся от прежних веков, частью вновь заимствуемых из иностранных литератур или из собственной житейской опытности.

Очень возможно, что эти сочинения не имели такой полноты и научно-систематической формы, как позднейшие переводные лечебники XVI и XVII веков; но они, тем не менее, должны были существовать. Поэтому я склонен думать, что некоторые встречающиеся доныне старые народные травники, в которых не обозначено время их составления, по происхождению своему должны быть относимы к этой эпохе (до XVI века).

Число таких рукописей в настоящее время очень незначительно, во-первых, потому, что они, как древнейшие, легче могли утратиться; во-вторых, они, как менее совершенные, стали давно вытесняться из употребления более полными и более научными лечебниками XVI и XVII веков; и в-третьих, некоторые из них может быть впоследствии были использованы как добавления в позднейшие медицинские сборники, а потому переделывались и, так сказать, сливались с ними.

…В частных беседах с людьми, более или менее знакомыми с содержанием рукописных травников, мне приходилось слышать относительно издания их разные мнения. Некоторые, весьма образованные, лица считали эти издания излишними на том основании, что большая часть рукописей представляет переводы или переделки иностранных медицинских сочинений, ныне вполне устаревших и потому не имеющих ни научного, ни практического значения; и в смысле исторических документов они не представляют особенной важности, так как содержание их по большей части чисто медицинское, а не историческое; так же точно они не имеют значения выразителей русской народной медицины, как народного творчества, ибо заключают в себе не плоды русской мудрости, а не более как первые попытки заимствования европейской медицинской науки.