Повседневная жизнь комедиантов во времена Мольера

Именно в Лионе в ноябре 1658 года Доримону пришла в голову мысль почерпнуть сюжет для новой комедии в итальянской переделке «Дон Жуана» Тирсо де Молина. Его «Каменный гость, или Сраженный молнией безбожник» был с успехом представлен перед дворами Франции и Савойи. Это была первая французская комедия о Дон Жуане, которую вскоре стали играть другие актеры; каждый театр хотел поставить своего Дон Жуана, Мольер написал своего для Пале-Рояля; эта пьеса — единственная, которую ставят и теперь, поскольку она превосходила все прочие на сто голов.

Упоенный успехом, Доримон выпустил свою пьесу в январе 1659 года у лионского издателя Антуана Оффре.

Его жена Мари Дюмон была актрисой той же труппы. Историки театра выносят ей суровый приговор, отказывая в таланте и признавая лишь «успехи декольте». Однако она не была лишена остроумия, поскольку сделала эпиграфом к «Каменному гостю», сочиненному ее мужем, такой пикантный мадригал:

Ты муж мне, и прощенье
Получишь, так и быть.
Сие произведенье
Один ты смог родить.

Но знай: коль без изъятья
Ты Музою пленен,
Меня в свои объятья
Заключит Аполлон.

Именно в это время Ласурс примкнул к труппе Мадемуазель, которую вскоре возглавит: 1 апреля 1659 года он крестил в лионской церкви Сент-Круа дочь Клода Пелисье, а 14-го — сына Юга де Лана, бывшего актера герцога Орлеанского, который незадолго перед тем скончался. Крестной матерью мальчика стала его тетка Франсуаза де Лан, тоже входившая в труппу.

Тем временем Людовик XIV со своей свитой вернулся в Париж. Актеры Мадемуазель, наверняка хорошо принимавшиеся и щедро вознагражденные герцогом Савойским, задержались в его владениях. 31 августа 1659 года они были в Шамбери, где первое лицо в городе маркиз де Сен-Морис восприял из купели новорожденного сына Никола Бие по прозвищу Бошан. Актеры Мадемуазель, таким образом, на какое-то время стали актерами герцога Савойского. Руководитель труппы Филипп Милло 8 сентября 1659 года женился в Шамбери на Маргарите де Лан, вдове Юга де Лана.

Из Шамбери актеры Мадемуазель отправились в Турин по зову герцога Савойского. Они так быстро откликнулись на этот зов, потому что тот сопровождался обещанием вознаграждения. Прежде чем покинуть Шамбери 14 сентября, актеры, во избежание всякой зависти и споров, решили, что все подарки, которые они получат от герцога, положат в «общий котел» и разделят на одиннадцать частей: Доримон получит три — одну как актер, одну как драматург и одну для своей жены; остальные восемь частей разделят между оставшимися восемью актерами. Труппа пробыла в Турине всю зиму, до мая. Исчерпав все удачи и весь свой репертуар и, надо полагать, набив кошельки благодаря щедротам герцога Савойского, она отправилась искать новое поле деятельности. Ее глава Ласурс предложил отправиться в Голландию, по которой кочевали многочисленные французские труппы. Возможно, он уже играл там в те десять лет, когда его следы теряются, — с 1649 по 1659 год.

Пожитки, декорации и тюки, набитые костюмами, сложили на повозку и отправились на север, из города в город, с одного постоялого двора на другой. И поскольку надо же было жить, во время каждой остановки давали представление в зале для игры в мяч или прямо под открытым небом, если позволяла погода. Именно такие спектакли отыграли актеры Мадемуазель в Дижоне 28 мая и в Генте с 26 июня по 7 августа 1660 года. Им потребовался целый год, чтобы добраться из Турина в Гаагу, где они играли 20 октября в зале для игры в мяч «Бюйтенхоф», арендованном на четыре недели за 7, 10 флоринов в день.

Но Великая Мадемуазель заскучала, оставшись так надолго без своих актеров; она вызвала их в Париж, куда они явились в конце года и разместились в зале для игры в мяч в Сен-Жерменском предместье; там они показали парижанам «Каменного гостя» и «Любовника своей жены» Доримона.

Неужели после стольких скитаний в провинции и за рубежом Ласурс с товарищами наконец-то обоснуются в Париже благодаря официальному покровительству Мадемуазель? Наверняка они этого хотели, но хоть они и лелеяли такие надежды, они не приняли в расчет ревнивой бдительности трех соперничающих трупп, игравших в Париже, — Бургундского отеля, театра Марэ и труппы Мольера, которая вскоре обосновалась в Пале-Рояле. Ласурс быстро понял, что в Париже нет места для чужаков и что король не потерпит опасных соперников для театров, находившихся под его покровительством и на его содержании.

Актерам Мадемуазель оставался только один выход: вновь отправляться в дорогу и вести кочевую жизнь со всеми ее трудностями и непредвиденными обстоятельствами. Ласурс собрал своих товарищей, чтобы посовещаться. У них остались приятные воспоминания о недавней поездке в испанские Нидерланды и в Голландию. Почему бы не вернуться туда? Решение было принято быстро, и труппа в очередной раз отправилась в путь.