Повседневная жизнь Москвы. Московский городовой, или Очерки уличной жизни

«Мною замечено, что с течением времени распоряжения мои по полиции если не забываются, то, во всяком случае, исполняются с недостаточным усердием. Так, наблюдение за порядком на трамваях отсутствует почти везде; не только допускается невозбранно безобразное скопление пассажиров на подножках, но в последнее время почти на каждом вагоне ютится на заднем буфере по одному, а то и по два пассажира, преимущественно мальчики или нижние чины; по отношению к последним чинам полиции следует выяснять личности и части войск, в коих числятся нарушители постановлений, и участковым управлениям следует о нарушениях сообщать по телефону соответствующим войсковым начальникам, а относительно приезжих в комендантское управление для привлечения их ответственности; кроме того, доносить еженедельно мне, для соответствующего представления командующему войсками округа. На главнейших местах остановок трамвая должно быть установлено постоянное наблюдение, причем в часы наибольшего оживления необходимо присутствие пристава или его помощника, которые самыми энергичными мерами (конечно, с соблюдением требуемых мною правил вежливого обращения с публикой) препятствуют излишнему переполнению вагонов.

Также незаметно должного наблюдения за правильной ездой по улицам: ломовые извозчики часто держатся середины улицы вместо правой ее стороны, ездят в два ряда и неположенным аллюром; извозчики ездят без соблюдения правил, обрезывают на поворотах углы, вследствие чего происходят столкновения с автомобилями, и позволяют себе грубое обращение с публикой; автомобильное движение значительно упорядочилось, но шоферы недостаточно подают сигналы, в особенности при поворотах и по близости вагонов трамвая, отчего также учащаются несчастные случаи.

Наконец, пешеходы по-прежнему разгуливают по середине улицы и у остановок трамвая совершенно загораживают проезд экипажам. Словом, является, очевидно, необходимость усиления наружного наблюдения полиции и притом под руководством высших чинов.

Прошу помощника моего по наружной части представить на утверждение проект инструкции полицмейстерам, приставам и их помощникам, предъявляющей им определенные требования, включая и пребывание офицеров полиции в известные часы на известных местах, независимо от постоянного контролирования наружной службы городовых, так как в настоящее время я встречаю гг. приставов на улице лишь в редких случаях».

В том же октябре 1916 г. вступило в силу постановление Совета министров «Об усилении полиции в 50 губерниях Империи и об улучшении служебного и материального положения полицейских чинов». Его принятия добился министр внутренних дел А. Д. Протопопов, который прекрасно знал о царивших в Думе настроениях, поэтому и действовавший в обход народных избранников. В результате МВД наконец-то смогло значительно расширить штаты и повысить жалованье рядовым полицейским. Для них же открывалась возможность служебного роста — увеличивалось количество должностей старших городовых. В духе реалий военного времени разрешалось принимать на службу в полицию женщин, но они не могли претендовать на чины и получение орденов.

Вот только радоваться служащим полиции пришлось недолго — в феврале 1917 г. грянула новая революция. На этот раз полицейские оказались плохими защитниками государственного строя. Если в Петрограде они хоть как-то пытались наводить порядок, то московская полиция практически сдалась без боя, о чем свидетельствует краткая хроника событий.

Утром 28 февраля, когда разнеслась весть о событиях в Петрограде, к городской Думе стали сходиться толпы москвичей. В полдень, по описанию репортера газеты «Утро России», произошла такая сцена:

«Через Иверские ворота с Красной площади едет отряд конных жандармов с офицерами во главе. Толпа встречает их сдержанно, молча, и они молча проезжают через площадь на Тверскую улицу.

Вслед за жандармами едут конные городовые. Толпа встречает их криками и улюлюканием. Городовые молча проезжают.

Никаких инцидентов, никаких столкновений с полицией на площади не было».

Показателен эпизод из воспоминаний участника революции Я. И. Лебедева, в тот день вместе с товарищами прорвавшегося к Думе из Замоскворечья:

«В начале Моховой нам преградили дорогу полицейские. Пристав отчаянно кричал: «Разойдись!» Полицейские врезались в толпу. Людская масса расступилась, пропустив их, а потом опять сомкнулась. Маленькая группа полицейских утонула в людском море. А демонстранты, кучками и в одиночку, переулками просачивались в центр города. Бочком, мимо Александровского сада, через Охотный Ряд вышли мы к Московской городской Думе (где теперь помещается Музей В. И. Ленина). Тут уже толпился народ со всех концов города».

По другим свидетельствам, отряды конных городовых и жандармов пытались разгонять демонстрантов, если их количество было невелико. Когда же на улицах появлялись колонны в сотни и тысячи людей, защитники старого строя предпочитали скрываться в переулках. Точно так же поступали и казаки.