Повседневная жизнь охотников на мамонтов

Из всех известных этнографических примеров аборигены Австралии дают нам картину, наиболее близкую той, что имела место в Европе в эпоху палеолита. Хотя, конечно, их нельзя считать тождественными. Ведь наряду с элементами, уходящими корнями в глубокую древность, австралийская культура несет в себе явные признаки регресса и вырождения. Тем не менее обратимся вновь к обычаям коренного населения этого загадочного континента.

У австралийцев отсутствовала сильная племенная организация, тем более — межплеменные союзы. Отношения между отдельными племенами были довольно противоречивы. С одной стороны, австралийцем любой иноплеменник обычно рассматривался как враг, которого, в принципе, следовало бы убить. Иноплеменников всегда подозревали в коварных замыслах и злонамеренных кознях (как правило, во вредоносной магии). Но, с другой стороны, целый ряд исследователей, и, в первую очередь, такой прекрасный знаток жизни австралийских аборигенов, как Джеральд Уилер, показали нам, что нормойв отношениях между австралийскими племенами был все-таки мир, а не война. Война же являлась лишь не совсем обычной формой отмщения. Она была подчинена определенным нормам и правилам и никогда не бывала слишком кровопролитной и продолжительной.

Самая типичная причина войны у австралийцев — месть за обиду. Обида может быть подлинной (например похищение женщины) или мнимой (любую неприятность, тем более болезнь или смерть, австралийцы объясняли исключительно вредоносной магией и приписывали ее чужакам, иноплеменникам). Когда «обидчик» был установлен, собирался отряд и выступал в поход, в места, где кочевало «враждебное» племя. Далее все зависело от конкретных обстоятельств. Все могло закончиться взаимными угрозами и потрясанием копьями. Конфликт можно было уладить миром, на определенных условиях, в том числе — выдачей на казнь истинных или только подозреваемых виновников. Могли убить из засады одного-двух человек. Иногда происходили «сражения», сводившиеся, в сущности, к серии поединков (между прочим, в них строго соблюдалось правило: «лежачего не бьют!»). В этом случае дело ограничивалось несколькими ранеными или убитыми, после чего схватка прекращалась. А затем всегда заключался мир, иногда знаменовавшийся совместным пиршеством.

В основе военного конфликта у охотников на мамонтов могло быть стремление отбить и вернуть девушку, самовольно, тайком убежавшую к своему жениху — в род, изгнанный всеми соседями из прежних мест обитания:

...Лихо первым почуял Вуул. Сквозь монотонную капель, сквозь безопасные шорохи промозглой ночи... Не спутать,— подкрадываются! ...Сделал вид, что дремлет; склонился к напарнику по страже (а Морт, кажись, и впрямь задремал!):

— Сухой хворост — в огонь! По моему сигналу!..Да тихо ты!

Нервы напряжены до предела. Глаза пока бесполезны; только слух... Ага! И Морт вздрогнул; услышал...

Их, стражу, почуявшую врага, врасплох уже не застать. Но важно— подать сигнал. Так, чтобы сбить нападающих, а самим... Сейчас!

— Й-о-го-го-го-го! Й-я-а-а-а! (Опасность! Враг — рядом!).

Взметнувшееся пламя разорвало дождь и ночь. Сыновья Мамонта, мгновенно вырвавшиеся из сна, из-под шкур, с оружием наизготовку, метнулись навстречу темным фигурам, с боевым кличем вылетающим из мрака.

В отблесках пламени — не лица; бело-красные рожи... Словно это и нелюди вовсе, — злейшие из злых духов, внезапно обретшие плоть и кровь...

Первый — на копье! Попал, нет ли — а он под ногами! Второй! Отбито, — древком!.. Умеет! Еще удар! Еще!..

Схватка — это один на одного; грудь с грудью, равный — с равным... Оружие —любое; что по нраву!..

Старый Тор — один из первых; его оружие — дубина; двое уже лежат, один шевелится... Один с копьем отскочил; настороже...

— Эй-х-ха!!

Копье — в одну сторону, владелец — в другую...