Повседневная жизнь охотников на мамонтов

До сих пор мы говорили о различных сторонах жизни охотников на мамонтов, которые, до какой-то степени, могут быть восстановлены по археологическим данным. Теперь речь пойдет о другом. О таких гранях повседневной жизни наших далеких предков, о которых у науки нет и не может бытьпрямых свидетельств — по крайней мере, до изобретения какого-нибудь простенького хроноскопа или машины времени. А пока нам на помощь приходят этнография и метод художественного познания прошлого.

Начнем с самого главного. Надеюсь, читатель уже понял: в физическом отношении охотники на мамонтов решительно ничем не отличались от нас. Они принадлежали тому же биологическому виду, что и мы — Homo sapiens sapiens,более того — они были европеоидами. Но так ли они воспринимали этот мир, как воспринимаем его мы? Ответ не прост: и да, и нет!

Конечно, им были знакомы все наши чувства, все, чем мы живем — и горе, и радость, и любовь, и печаль, и жалость, и зависть. Я уже не говорю о простейшем: о голоде, жадности, страхе и боли... Но, казалось бы, будучи такими же, как мы, они очень во многом отличались от нас, «цивилизованных», разительно отличались. Вот что пишет в этой связи Олег Микулов в предисловии к своему роману «Закон крови»:

Моя книга, — роман о временах настолько далеких, что и представить почти невозможно. Ведь для нас и Русь Владимира Мономаха, — «седая древность», и Египет времени строительства пирамид — «седая древность», и Вавилон, и Шумер... Но из той дали, о которой пишу я, мы все— от древних египтян и шумерийцев, вплоть до нас с вами, уважаемые читатели, выглядели бы почти «современниками», стоящими ближе друг к другу, чем к моим героям. Конечно, за столь долгий срок люди изменились. Порой настолько, что, боюсь, меня бы не поняли, попытайся я описать все «так, как оно было»... или же книгу стало бы невозможно читать из-за сплошных авторских объяснений... Да и роман как литературный жанр имеет свои законы, пренебрегать которыми не решаются даже те, кто пишет о совсем близком прошлом. Поэтому хочу заранее предуведомить каждого, кто раскроет эту книгу:

Мир, о котором в ней рассказывается, давным-давно исчез. Наши современники, не приобщившиеся к цивилизации, — те, кого в цивилизованном мире называют «отсталыми народами», — вовсе не то же самое, что они, ушедшие. Австралийцы, огнеземельцы, индейцы Южной Америки и проч., скорее, лишь тени того Мира, лишь «осколки разбитого вдребезги». Конечно, кое-что от древнего прошлого в этих, как их теперь называют «архаических обществах» сохранилось,— как, впрочем, сохранилось кое-что и в обществах «цивилизованных». Но жизнь, бившая ключом в те времена, когда по Земле бродили мамонты, — иная жизнь, и никакие этнографические экспедиции к «отсталым народам» воссоздать ее не могут.