Повседневная жизнь охотников на мамонтов

Однако с появлением на Русской равнине охотников на мамонтов ситуация резко меняется. На стоянках виллендорфско-костенковской культуры уже известна целая серия так называемых «палеолитических Венер» — женских статуэток из бивня и мергеля, выполненных, в целом, в едином каноне: наклонная голова, руки сложены под грудью, бедра у колен сведены, икры раздвинуты, носки соединены. Об этих статуэтках уже написаны, без преувеличения, горы литературы. И в этой книге они упоминались не раз. Однако сейчас нам важно отметить только одну деталь, имеющую, несомненно, огромную важность для понимания внутреннего мира человека той эпохи. Дело в том, что, несмотря на определенный канон, каждое из этих изображений женщин по-своему индивидуализировано!

Да, безусловно, эстетика той поры и, в частности, представления охотников о прекрасном во многом отличались от наших, сегодняшних. Многие статуэтки изображают женщин, полнота которых, по всем современным понятиям, граничит с уродством. Но как бы то ни было каждая из них действительно приковывает взор. В каждой есть что-то особенное, подмеченное художником в пропорциях и строении женского тела.

Кстати, стоит отметить, что не все «палеолитические венеры» далеки от современного эстетического идеала. Знаменитая головка из Брассемпуи (Франция), например, изображает настоящую юную красавицу.

Да, лица «матрон», как правило, не проработаны (возможно, прямое указание на то, что «с лица не воду пить»!). Зато их тела изваяны реалистично и по настоящему мастерски. Особенными, неповторимыми являются и многие детали, изображающие прическу или головной убор, а также украшения (татуировку?). Нетрудно заметить, что все это не случайные отклонения от канона. Нет, вне зависимости от функционального назначения статуэток — были они призваны изображать собой богинь-покровительниц или что-то иное — здесь вполне можно предполагать портретноесходство с женщинами той эпохи.

Правда, до «портретов» такого рода — сполна реализующих право художника не быть «жалким копиистом» натуры, а преобразовать ее по-своему — эстетическая мысль цивилизованного человечества дошла опять же не раньше XX века нашей эры! Тем более можно удивляться своеобразному полету творческой фантазии наших палеолитических предков! Люди, способные создавать подобные произведения искусства, безусловно, обладали огромным творческим потенциалом и своеобразным эстетическим взглядом на мир. Они явно не представляли собою тех «забитых дикарей», поглощенных лишь заботами о пропитании, каковыми действительно явились перед европейцами многие «современные дикари». По-видимому, человек, создавший культуру позднего палеолита в Европе, и те, кто по тем или иным причинам задержался в своем развитии, дожил в «каменном веке» до наших дней — это действительно явления разного порядка.

Дальнейший этап развития искусства Днепро-Донской культурной области, охватывающий приблизительно 20—14 тысячелетий до наших дней, представлен мелкой пластикой с очень усложненной знаковой символикой. Самый яркий пример — это так называемые «птички»-фаллосы Мезинской стоянки, являвшиеся, скорее всего, многозначными образами. Но следует подчеркнуть, что по орнаментике каждая из этих фигурок строго индивидуальна, и, вероятно, в глазах охотника на мамонтов они были не менее персонифицированы, чем более ранние женские статуэтки. Но уж об этом мы можем сейчас только догадываться...

Вероятно, та «история человечества от первобытности до наших дней», которую мы знаем сегодня — в действительности уходит в прошлое не древнее неолитической эпохи. А вот верхний палеолит в истории человечества представляет собой в некотором роде совершенно особое явление. Он не отвечает тем, уже ставшим вполне привычными, представлениям, которые сложились у нас в XIX—XX веках на основе данных этнографии и фольклора. Особенность заключается в том, что в отличие от более поздних эпох суровый быт и слабая техническая оснащенность верхнепалеолитического общества не стали тормозом для развития личности.Равным образом они не помешали формированию в этом обществе достаточно развитых художественно-эстетических (и, по-видимому, нравственных!) представлений. Достаточно ярким примером тому являлись именно сообщества охотников на мамонтов — наших героев. По-видимому, к тем людям, которые на протяжении тысячелетий руководили этими сообществами — поддерживали в них закон, избегали ненужных конфликтов, уберегали общины от распада и вымирания — вполне применимо понятие личности, в целом соответствующее современному смыслу этого слова.