Повседневная жизнь опричников Ивана Грозного

Таким образом, те, кого школьные учебники называют на западный манер «феодалами», на деле представляли собой служилые «чины», сильно различавшиеся по статусу и доходам. Попытайся кто-то объяснить, к примеру, боярину князю Ивану Петровичу Шуйскому, что он и его коллеги по Боярской думе являются «братьями по классу» с каким-нибудь рязанским «сыном боярским» Ивашкой Вострой Саблей, он бы не понял да еще и возмутился бы: как можно сравнивать его, представителя «честного» рода, с безвестным служилым человеком, может быть, вчерашним холопом или конюхом! А в глазах помещика «богатины»-бояре выглядели главной причиной его бедности и тягостей службы, и эти настроения как раз упрочивали царскую власть в её борьбе против «вольностей» и притязаний аристократии.

Выше уже шла речь о том, что наступление опричнины сопровождалось выселениями земцев из опричных уездов и раздачей их бывших владений опричникам. В распоряжении исследователей нет доказательств, подтверждающих полные переселения земцев с территорий, вошедших в опричнину ^{10}, тем не менее во многих случаях произошла смена владельцев, причём порой новым хозяином становился родственник старого. Так, Сахар Константинович Писемский в 1566/67 году потерял в Костромском уезде родовую вотчину на реке Письме — сельцо Фатьяново: государь передал её служившему в опричнине Фёдору Андреевичу Писемскому. Ставший впоследствии опричником Иван Семёнович Черемисинов, будучи ещё земским, потерял свою вотчину в Суздальском уезде, но, видимо, получил за неё хорошее возмещение, так как нет сведений о том, что бывший хозяин и его опричник-сын пытались её вернуть.

Служба в опричнине могла существенно поправить имущественное положение человека. Крупными вотчинниками стали к концу столетия князья Хворостинины. Духовная грамота младшего из братьев, опричного головы Фёдора Хворостинина, свидетельствует, что у него «к баткову благословению селцу Грибищеву з деревенями в додачю» имелось село Городище с деревнями в Костромском уезде и с 1400 четвертей пахотной земли. Кроме того, у Ф. И. Хворостинина были вотчины в Боровском (сельцо Головенское с деревнями), Переел авском (село Богородское с деревнями), Ростовском (село Павлово с деревнями) уездах; в Бежецком Верхе к нему перешла за долг вотчина брата Петра — сёла Баскаково и Александровское с деревнями. В Костромском уезде он купил у сестры село Романово с деревнями, а в Троице-Сергиев монастырь дал вкладом село Малышево — притом князь был при разделе отцовского наследства обделён братьями, которые «завладели насилством» сёлами Заозерьем и Ново-Клинцовым с деревнями в Переславском уезде с общим количеством земли свыше 1200 четвертей.

Князь-опричник раздал в монастыри 550 рублей по своей душе (при жизни и по духовной). Большую часть вотчин он в завещании называл «государевым жалованием», и находились они именно в опричных уездах; возможно, это было достойное возмещение за потерянные в земщине владения ^{11}.

Новые имения на Новгородчине получил весельчак-опричник и думный дворянин Василий Грязной. «По государеву цареву и великого князя Ивана Васильевичя всия Руси грамоте, от государевых царевых и великого князя дияков… такова ввозная <грамота> дана Василью Григорьевичю Грязного на Федорово поместье Скуратова сына Грибакина… в Шелонскую пятину, в Которской погост по отделным книгам губного старосты Ляцкого стану Обакши Труфанова: в селцо Бершевичи, а в нем: церковь Егорей Страстотерпец да придел Никола Чюдотворец, двор болшой и пашни на 6 обеж, священник… дьячок… да проскурница… да людцких пят дворов пусты; в деревню в Милятино: двор Олекса Ортемов да Сашко Семенов на обжу с третью, двор Самон Остафьев да Ждан Самсонов на обжу с третью, двор Куземка Исаков да брат его Данилко на обжу с третью, двор Самсоновской пустой на обжу с третью, двор Прохновской пустой на обжу с третью, двор Поташкинской пустой на обжу с третью, двор бобылской, непашенной; в деревню в Егощу… в деревню в Клин… в деревню в Керково… в деревню в Деревенку на реке на Плюсе… в деревню в Березову… в деревню в Страки… в деревню в Пастороне… в деревню в Лозе… И теми… селцы и деревнями пожаловал царь и великий князь Василья Григорьевичя Грязново против старого его поместья… а Семейку Лодыгина пожаловал государь в его оклад… из поместья Грязного. И вы б все крестьяни, которые в тех селцех и деревнях живут и вперед учнут жити, Василья Григорьевичя Грязново и его приказщика слушали и пашню его пахали и оброк ему хлебной и денежной платили, чем вас Василей Григорьевич изоброчит», — перечисляла его владения ввозная грамота от 10 октября 1572 года, выданная опричным дьяком Семёном Мишуриным ^{12}.