Повседневная жизнь Парижа в Средние века

Все эти уловки, рабочие приемы, практические советы, помеченные в тексте словами «Nota bene», часто выглядят довольно знакомо и некоторые из них не потеряли своей актуальности. Они придают произведению современное звучание. Но другие замечания или пояснения возвращают нас в XIV век Так, порекомендовав готовить жаворонков, горлиц и зуйков, не потроша их, потому что их потроха жирны и не содержат отходов, автор объясняет, почему эта дичь не требует обработки. Жаворонки питаются только песком и камешками, и такая пища не оставляет в их кишках никакой грязи. Горлицы клюют лишь ароматные травы и плоды можжевельника, что оставляет здоровый и приятный запах. Что до зуйков, то их пища ветер, от которого не остается вообще ничего. Автор серьезно приводит такие пояснения, ведь это научные представления его эпохи.

Конечно, в «Домохозяйке» часто выражена забота о правильном ведении дома, об экономии и сокращении расходов, чем должна руководствоваться молодая супруга, но всё же в конце Средневековья жизнь в таком достатке, граничащем с роскошью, была уделом лишь ничтожного меньшинства парижан. Более скромная жизнь в доме ремесленников или наемных рабочих нам неизвестна, никакой прямой источник вроде «Парижской домохозяйки» не сообщает о том, как такие люди решали повседневные проблемы. Однако очевидно, что образ жизни простых парижан был весьма разнообразен.

Если семья жила в доме, где была кухня или что-то вроде этого, супруга с одной-двумя служанками могла готовить похлебку, рагу, жаркое. Об этом ясно свидетельствуют кухонные принадлежности, перечисленные в описях. Сложнее узнать, регулярно ли приготовляли повседневную пищу по рецептам, содержащимся в той или иной книге. Чтобы узнать о привычках, о которых не сообщается напрямую ни в одном письменном источнике, историк обращается к описаниям блюд и рациона, сохранившимся в счетах общественных заведений, например богаделен или коллежей. Между теоретическим рационом, указанным в счете, и тем, что действительно ели люди, существует сильное расхождение, тем более что эти рационы были пропорциональны положению, которое человек занимал в коллективе: например, аббат в монастыре, надзиратель в коллеже, монахи, руководящие богадельней. Так, в счетах Отель-Дьё указано, что хозяин и монахи получают больше вина, чем слуги или больные. И эти записи нельзя считать точным обозначением потребленного количества.

Однако и в этих данных отражаются общепринятые обычаи. Кристина Жеанно доказала это, проанализировав счета Отель-Дьё за XV век Режим питания был основан, естественно, на хлебе всякого рода: от белого — для высоких гостей, до пеклеванного, с использованием различных злаков, — для больных. Вино — еще один необходимый продукт питания в Средневековье. Обед в Отель-Дьё состоял из «дневного пропитания», то есть блюда из мяса либо яиц или рыбы в постные дни, смотря по календарю, и «похлебки», то есть смеси овощей с мясом или салом. Сласти, пироги, вафли, пышки, свежие или сушеные фрукты подавали только по праздникам. Больные, даже если их еда была не так хороша, как у начальства или гостей, получали в XV веке регулярное питание, причем лучшего качества, чем у многих парижан.

Готовить пищу дома можно, имея очаг со всем необходимым, запасы дров и основных продуктов, как то: сало и сушеные овощи, например бобы и горох. Множество парижских дворов недотягивали до такого уровня комфорта и материального достатка. Но большой город предоставлял и другой выход из положения.

Когда жилищные условия не позволяли приготовлять тушеное мясо и овощи (затяжной процесс), повседневная пища основывалась на хлебе с теми или иными добавлениями. Семьи скромного достатка имели возможность разнообразить свое обычное меню, сообразуясь со своими средствами. В таверне, на постоялом дворе они могли найти готовую пищу и компанию для застолья. Парижане также покупали еду у поваров, колбасников, мелких рестораторов, торговцев жареным мясом и прочими готовыми блюдами, упоминание о которых содержится в цеховых уставах. Розничная торговля, не ограниченная рамками уставов (когда еду продавали с лотка прямо на улице, о чем свидетельствуют литературные тексты, например «Крики Парижа»), наверняка позволяла питаться за еще меньшие деньги. Автор «Парижской домохозяйки» тоже на это намекает. Перечисляя различные способы приготовления требухи, он уточняет, что в декабре, когда забивают свиней, отходы, которые нельзя долго хранить, бедняки варят в больших котлах, а потом продают на улице другим беднякам. Наконец, самые бедные должны были по большей части довольствоваться символическим меню нищеты и покаяния: хлебом и водой, как тот носильщик, описанный Рабле, который ел черствый хлеб, вдыхая запах из харчевни, где жарилось мясо.