Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции

За «энергичные и настойчивые розыски» Чулицкий был награжден императором Николаем II суммой в двести рублей. А особо отличившихся в раскрытии этого преступления агентов Сыскной полиции – Евгения Афанасьева (или Афонасьева), Петра Тарасова и Александра Гольмана наградили серебряными часами с изображением государственного герба и цепочкой стоимостью сорок рублей{382}.

Награду эту М.Ф. Чулицкий получил уже перед отставкой. «Лично руководя розысками по перечисленным преступлениям, статский советник Чулицкий обращал на себя внимание неутомимыми трудами и энергией; при усиленных трудах здоровье его подвергалось постоянному испытанию от крайнего напряжения физических и нравственных сил, и наконец совершенно расстроилось», – писал петербургский градоначальник генерал-лейтенант Николай Васильевич Клейгельс, ходатайствуя о назначении бывшему подчиненному усиленной пенсии{383}. Ходатайство было удовлетворено. М.Ф. Чулицкий получил пенсию в 2000 рублей.

Пребывая в отставке, Чулицкий ещё пару лет оставался приписанным к Министерству внутренних дел, а с 1904 года стал служить в Комитете С.-Петербургского городского попечительства о народной трезвости (государственной организации, занимавшейся благотворительной деятельностью, председателем её был принц А.П. Ольденбургский).

В этот период жизни Чулицкий активно занимается литературной деятельностью: в 1904 году публикует две книги «Петербургские бродяги. Из записной книжки судебного деятеля» и «Прелестная женщина» (обе переизданы в 2009 году издательством «Авалонъ» под одной обложкой){384}. Также Михаил Флорович публикует статьи и рассказы в журналах «Русская старина», «Вестник полиции», «Исторический вестник», газетах «Петербургская газета», «Неделя», «Петербургский листок» К сожалению, о своих расследованиях на посту начальника Сыскной он в них почти не рассказывает.

Дело № 27. М.Ф. Чулицкий «Кто убил?» [175]

Уголовные очерки М.Ф. Чулицкого

КТО УБИЛ? (из уголовной хроники Петербурга)

Отставной надворный советник старый холостяк Венедикт Иванович Долгоносов мирно доживал свой век. Требования к жизни у него были скромные, и жил он безбедно.

Получал он небольшую пенсию и имел, кроме того, несколько тысяч, которые он отдавал под небольшие проценты преимущественно своим бывшим сослуживцам. В своей одинокой однообразной жизни он привык к аккуратности, которая доходила у него до педантизма. Вставал он ежедневно в 8 часов утра, пил чай, читал газету и в 9 часов утра выходил из дома. Шёл он всегда в одном и том же известном направлении. Дорогой его догоняли бывшие сослуживцы. С ними он шёл до здания, в котором на службе просидел несколько стульев. Попрощавшись с товарищами у подъезда, он сокрушенно вздыхал и пешком же медленно подвигался домой, изредка останавливаясь у окон и витрин магазинов. В час дня он съедал скромный обед и опять уходил. Теперь он шёл уже по делам, по взысканию денег с неаккуратных должников. Возвращался домой часам к 7, когда пил чай. Позанявшись списанием расчётов и исковых прошений, в 10 часов вечера отправлялся в ближайший трактир. Там он усаживался в бильярдной, требовал себе бутылку пива и изредка держал мазу за хорошего игрока. Из трактира уходил в 11часа и в 12 часов лежал уже в постели. Так регулярно текла его жизнь в течение многих лет изо дня в день.

В квартире чистота всегда была праздничная и порядок образцовый. Всё всегда стояло и лежало на известном месте, было прибрано и припрятано.