Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции

Путилин в мемуарах уверяет, что это дело не давало ему покоя, что он поклялся найти убийцу, сие, мол, и привело к обнаружению и задержанию Дарьи Соколовой. Ниточку, ведущую к ней, раздобыл его агент Юдзелевич, который якобы подслушал в трактире разговор о сказочно разбогатевшей в Питере крестьянке-кормилице, подарившей мужу по возвращении в деревню золотые часы. На самом деле Соколова была раскрыта случайно, а не путем оперативно-следственных мероприятий. И если путаницу с фамилиями можно объяснить забывчивостью – все-таки за плечами Ивана Дмитриевича тысячи раскрытых дел, вспомнить через два десятка лет (когда писались мемуары) фамилии жертв и обвиняемых ему было сложно – с изобличением Соколовой Путилин явно лукавит, пытаясь замолчать собственную недоработку – в день убийства сыщиками не был вскрыт в кухне так называемый «жаровой канал». И только в марте 1868 года, когда родственникам Григорьевой разрешили забрать из квартиры её вещи, в жаровом канале были найдены «полотенце с кровавыми пятнами и верхняя часть женской рубашки с брызгами крови. Розыском полиции было дознано, что рубашка эта принадлежит жене временно-отпускного рядового Дарье Соколовой»{74}.

Соколова служила у Ашмаренкова горничной в 1856–1857 годах, но была вынуждена покинуть место из-за болезни отца{75}. В 1861 году она вышла замуж за Якова Соколова. А когда тот в 1865 году поступил на воинскую службу, Дарья вернулась в столицу и поступила кормилицей к полковнику Гомзину{76}. Через восемь месяцев она вернулась в деревню, однако периодически приезжала в Петербург для продажи масла и холста. Обычно она останавливалась у Гомзина, однако иногда просилась на ночевку в квартиру Ашмаренкова.

В деревню Пальцово[19] Устюжского уезда Новгородской губернии, где проживала Дарья Соколова, был откомандирован чиновник Сыскной полиции Василий Михайлович Орлов{77}. В её избе был произведен обыск и в подполе под печкой найдена коробка с драгоценностями, украденными из квартиры Ашмаренкова. Дарья Соколова чистосердечно призналась в убийствах сперва Орлову, затем, когда её привезли в Петербург, Путилину{78}, а потом судебному следователю в присутствии свидетелей. Объяснила она и загадки, которые мучили сыщиков: в квартиру она вошла незамеченной дворником Федоровым, потому что в тот момент он отсутствовал на посту (вечная проблема в Петербурге, газета «Ведомости С.-Петербургской городской полиции» буквально в каждом номере публиковала приказы обер-полицмейстера о наказании дворников и домовладельцев за подобное нарушение), а выбралась оттуда через окно. Пальто Екатерины Григорьевой, ставшее причиной злоключений Федорова и Андреевой, Соколова хотела похитить, надела его на себя, но потом, побоявшись, что оно её выдаст, сняла и кинула в чулан.

После признательных показаний Соколовой «следствие разделилось на две части, одни, а именно судебный следователь, отказались от первоначальной мысли, что убийство совершено несколькими лицами; но прокурорский надзор и судебная палата предали суду четырех человек, следовательно, не согласились с этим мнением»{79}. 22–23 января 1869 года Окружной суд рассмотрел обвинение в убийстве четырех человек, выдвинутое против Дарьи Соколовой, Якима Федорова Анны Андреевой и Марии Корнеевой. Наличие других обвиняемых подвигло Соколову отказаться от признаний, на процессе она пыталась свалить вину на Федорова. Она не отрицала, что в ночь убийства ночевала у Ашмаренкова, однако уверяла, что проснулась, услышав крики жертв, и от испуга спряталась под кровать Сережи Петрова. И якобы по голосу смогла опознать убийцу – дворника Федорова. А когда тот ушел, стащила драгоценности, которые тот не забрал{80}.

Присяжные удалились на совещание в полпятого утра и вынесли решение через два с половиной часа. НИКОГО из обвиняемых, включая Соколову, они не признали виновным в убийстве майора Ашмаренкова, мещанки Григорьевой, крестьянки Бабаевой и гимназиста Петрова. Федоров, Андреева и Корнеева были немедленно освобождены. А вот Соколова была признана виновной в том, «что, находясь в квартире Ашмаренкова во время совершения убийства, не принимая никакого непосредственного участия в совершении преступления, которого была свидетельницей, взяла и присвоила себе находившиеся в квартире и принадлежащие убитым вещи»{81}.

В 8 утра суд удалился для постановления, и через пятнадцать минут Председательствующий произнес приговор: лишить Дарью Соколову всех прав состояния и сослать в каторжные работы на заводах на 12 лет. А по окончании этого срока поселить её в Сибири навсегда{82}.

Мы не случайно столь подробно рассказали о деятельности и составе Сыскного отделения в первый год его существования. Увы, но в научных, научно-популярных изданиях и, соответственно, на просторах Интернета попадаются другие даты создания Санкт-Петербургской сыскной полиции. Также разнятся данные о её численном составе.