Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции

В 1844–1847 годах академик и профессор архитектуры Николай Ефимович Ефимов кардинально перестроил дом обер-полицмейстера, сделав его четырехэтажным. Фасад здания он выполнил в стиле «эклектика», использовав элементы Раннего Ренессанса. Над левым надворным флигелем здания возвышалась восьмигранная пожарная каланча с будкой для часовых и металлической мачтой, снабженной сигнальным коромыслом. На первом этаже размещались типография, общие арестантские помещения, конюшни; на втором – помещения для благородных и секретных арестантов, казармы для пожарных нижних чинов, комната для караульных, трехкомнатная квартира одного из столоначальников и канцелярия обер-полицмейстера. Служивший в канцелярии с октября 1863 года Виктор Никитич Никитин писал в мемуарах, что в ней «занимались человек 50–60 в вице-мундирах, полукафтанах, полицейской и военной формах, а также в штатском платье»{110}. На третьем этаже находился кабинет обер-полицмейстера и его приемная. «В огромной приемной прохаживались человек 30–40 старых, пожилых и молодых мужчин и женщин от генералов до крестьян и от барынь до крестьянок включительно»{111}. Также на третьем этаже располагались помещения для просителей, для дежурного офицера и дежурного брандмейстера, уборная и камердинерская обер-полицмейстера, казарма для сторожей, конвойных и рассыльных. На четвертом этаже находились семейные апартаменты обер-полицмейстера (передняя, зал, гостиная, буфет, столовая, спальня, уборная супруги, три детских комнаты), его кухня, службы, комнаты для прислуги, шестикомнатная квартира правителя канцелярии и казарма для часовых при каланче{112}.

Рис. 15. Главный фасад дома обер-полицмейстера. Фиксационный чертеж 1860 года{113}

Рис. 16. Фасад бывшего дома обер-полицмейстера, Большая Морская, 22. Современный вид. Фото Александра Филиппова

Рис. 17. Дворовый фасад дома Санкт-Петербургского обер-полицмейстера. Фиксационный чертеж 1860 года{114}

К сожалению, мы не нашли ни свидетельств, ни поэтажных планов обоих зданий Адмиралтейской части того периода. И потому точно не знаем, где именно – в бывшем доме обер-полицмейстера или надворном флигеле – размещалась с 1867 по 1883 год Сыскная полиция. Но предполагаем, что ей отдали помещения канцелярии обер-полицмейстера на втором этаже. Занял ли Путилин его бывший кабинет на третьем или он достался помощнику градоначальника, нам неизвестно. Неизвестно, и какая из квартир, имевшихся в зданиях Адмиралтейской части, была отведена начальнику Сыскной полиции. В рассказе «Безумная месть» И.Д. Путилин пишет, что агент Ж., доставив на Большую Морскую важную свидетельницу, тотчас его известил, и Иван Дмитриевич «поднялся в свой кабинет». Так как на первом этаже квартир по плану нет, а на четвертом нет кабинетов, можно предположить, что Путилин жил на втором в трехкомнатной квартире, а принимал агентов и посетителей на третьем. Однако (об этом подробнее в разделе Ошибка: источник перекрёстной ссылки не найден) «мемуары» Путилина содержат много недостоверной информации, и нельзя исключать того, что с учетом его чина и количества детей в семье он проживал в одной из квартир на четвертом этаже – они по площади и количеству комнат гораздо больше той, что находилась на втором.

На Большой Морской, дом 24, было раскрыто одно из самых известных дел СПбСП – убийство князя (принца) военного австрийского агента Людвига фон Аренберга.

Дело № 10. Убийство князя Людвига фон Аренберга [23] , военного австрийского агента [24]

«В ночь на 25 апреля [1870 года][25]принц Людовик Аренберг, австрийский военный уполномоченный, был найден задушенным в постели.

Рис. 18. Князь Людвиг (Людовик) фон Аренберг. Гравюра Э. Даммюллера с фотографии С.Л. Левицкого, 1870 год[26]