Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции

«Просматривая как-то бумаги моего покойного отца И.Д. Путилина, первого начальника Петербургской сыскной полиции со дня её учреждения в 1866 г., я нашел записную книжку, где его рукой мелким, крайне неразборчивым почерком занесен ряд отрывочных заметок, воскресивших в моей памяти знакомые образы и обстановку целого ряда преступных дел, типичных по замыслу и выполнению, других – по приемам раскрытия преступлений, не отмеченных до сего времени в печати»{246}.

Предположим, что часть этих заметок Константин Иванович в 1903 году переработал в рассказы для сборника, изданного И.А. Сафоновым. Но почему только через десять лет после смерти отца? Возможно, он просто не имел доступа к его бумагам, и они попали к нему только после смерти мачехи (напомним, Ольга Семеновна умерла в 1900-м году).

Выдвинем ещё две версии.

По одной – автор этих рассказов – внук Ивана Дмитриевича – Евгений Анатольевич Кельчевский (14 августа 1883 г. – 26 августа 1935 г.).

Несколько слов о его родителях. В 1882 году его мать Евгения, в девичестве Путилина, вышла замуж{247} за поручика Уланского полка Анатолия Игнатьевича Кельчевского (07.05.1855 –?), сына полковника Игнатия Феликсовича Кельчевского{248}. Выскажем предположение, что Игнатий Феликсович приходился Феликсу Феликсовичу родным братом. 14 августа 1883 года в молодой семье родился первенец, однако буквально через месяц Евгения Ивановна скончалась и была похоронена на кладбище Санкт-Петербургского Новодевичьего монастыря{249}.

В пользу авторства Евгения Анатольевича Кельчевского говорит то, что он был не чужд литературе. Его перу принадлежат романы (написаны они были в эмиграции) «После урагана», «Дмитрий Оршин» и «В лесу». Однако смущает возраст Евгения Анатольевича на момент смерти деда – мальчику было всего десять лет. Мог ли он что-либо запомнить из рассказов Ивана Дмитриевича? Думаем, что да. Именно в десятилетнем возрасте большинство мальчишек зачитываются произведениями Дюма и Конан-Дойла. Но когда у тебя собственный дед – «гений сыска» и «русский Шерлок Холмс», никакого Конан-Дойла не надо. Сиди, слушай, открыв рот, и запоминай. А память в этом возрасте хорошая. Да и предполагаемый двоюродный дед мальчика Феликс Феликсович Кельчевский к моменту написания рассказов, изданных в 1903 году Сафоновым, был ещё жив. Он-то рассказы приятеля слушал не по одному разу, мог запросто помочь внуку. А мог и сам написать. Вот вам и вторая версия.

Но, кроме сборников Шевлякова и Сафонова, есть и третий. Сорок девять рассказов про подвиги Путилина были опубликованы в 1908–1909 гг. отдельными книжками. Их автор – Роман Добрый. За этим псевдонимом скрывается известный тогда прозаик, фельетонист и драматург Роман Лукич Антропов (1876 (?) – 1913 гг.). Рассказы его абсолютно фантазийные – одни названия чего стоят: «Одиннадцать трупов без головы», «Тайны изуверов-фанатиков», «Поцелуй бронзовой девы». Повествование идет от лица напарника Путилина, некоего доктора Z, русского аналога доктора Ватсона. К сожалению, после 1990 года рассказы Романа Доброго включаются в сборники воспоминаний И.Д. Путилина вместе с рассказами М.В. Шевлякова и рассказами из сборника, изданного И.А. Сафоновым, без указаний на авторство Антропова и их фантазийный характер.

Но и это, увы, ещё не всё… В сборнике И.А. Сафонова 1904 года издания был опубликован рассказ «Темное дело»{250}, который в современных сборниках обычно именуют «Вещим сном под Рождество»{251}. Однако этот же рассказ (с очень небольшими различиями) под тем же названием «Темное дело» был напечатан годом ранее в двух номерах журнала «Огонек» под двумя (!) псевдонимами «-нъ»{252} и «ъ…»{253}. Бо́льшая часть текста в рассказах совпадает, но имеются и отличия. В Сафоновском сборнике повествование ведется от лица Путилина, в «Огоньке» – от имени агента Сыскной полиции, которого зовут Иван Петрович. Мать убитого в журнальном варианте называет сыщику свою фамилию – Кайвани, в сборнике она опущена. Иван Петрович то и дело докладывает результаты розысков начальству и получает от него распоряжения. Путилин же сам себе начальство, докладывать ему некому, поэтому эти куски переписаны: Иван Дмитриевич якобы советуется с неким Тепловым, который у него в подчинении.