Повседневная жизнь России под звон колоколов

По всей видимости, в XIV веке центром литейного дела становится Москва, ведь не случайно в летописи под 1342 годом отмечено: «Повеле владыко Василий слить колокол велик к Святой Софии (новгородской) и привезе мастера с Москвы, человека добра, именем Бориса». После свержения татарского ига в 1480 году быстро налаживается торговля, укрепляются связи с Европой, оттуда едут в Москву и мастера, в том числе литейного дела, на только что созданный Пушечный двор.

Но это уже другая история.

Слагаемые звона: литье и красота

Сохранившиеся древние колокола — это уникальные исторические памятники Православия, письменности, декоративно-прикладного искусства, наконец, литейного ремесла, первые изделия зарождающегося литейного искусства. Именно искусства: ведь каждый колокол имеет свой голос, и он меняется в зависимости от размера, формы, металла и даже рельефа на внешней его стороне.

О важном значении колоколов в жизни русского народа красноречиво свидетельствует такой факт, что главное литейное предприятие государства — Пушечный двор (бывшая Пушечная изба), основанный около 1479 года, с первых дней своего существования выполнял исключительно государственные заказы. Его изделия были из бронзы или кованого железа, в основном пушки, снаряды для армии, а для церкви колокола и паникадила. Отливал пушки и колокола один мастер, но по разным технологиям: колокольная, она же оловянистая, бронза отличается от бронзы артиллерийской только разным соотношением в них меди и олова. Все примеси, которые по разным причинам попадали в этот сплав, имели естественное происхождение и оказывали неблагоприятное влияние на качество отливаемого изделия.

В период образования и становления централизованного Российского государства мастер Пушечного двора считался «мастером из мастеров», а это значит, что выше его из профессионалов уже никого и не было.

Колокола на Руси по материалу были разные: деревянные, глиняные, стеклянные, серебряные, чугунные… Но весь опыт их отливки и эксплуатации доказал, что самые лучшие колокола получаются из сплава 80 процентов меди и 20 процентов олова. Более точное соотношение меди и олова в каждом отдельно взятом колоколе зависело исключительно от чистоты металлов и чуткости мастера, который пользовался рецептами, выработанными многими поколениями своих предшественников.

Начиная со второй четверти XVI века уровень отечественных колокольных мастеров начал соответствовать уровню их коллег из Западной Европы. Развитие отечественного колокололитейного дела шло в русле общеевропейских тенденций. Никаких особых компонентов колокольного сплава не было, технология плавки также ничем не отличалась от западноевропейской.

В первой четверти XVII века отечественные умельцы превзошли европейских учителей по всем показателям и создали свой оригинальный русский колокол. Он изготавливался с применением простых, но очень надежных форм, его отличали компоненты сплава и технология плавки, характерное декоративное внешнее оформление, форма «короны», в связи со спецификой крепления, и отличия в построении профиля. Но самое главное, после удара он пел, у него было неповторимое звучание. У русских колоколов звуковой спектр очень богат обертонами, дополнительными тонами, придающими основному звуку особый оттенок или тембр.

Зарубежные исследователи уже давно «выяснили»: богатый и красочный тембр русских колоколов вызван массивностью стенок и своеобразием формы, именно это и дает уникальные акустические возможности. Но в русском колоколе есть еще одно существенное отличие, которое подделать нельзя, — звон его благодатный. В Западной Европе на протяжении веков сложилась совершенно иная традиция, согласно которой звук каждого колокола должен четко соответствовать определенной ноте.

Начало отливки «великих» колоколов на Руси приходится на конец XIII века.

Так называемые великокняжеские благовестники появились в начале XVI века. Согласно сохранившимся источникам, их отсчет надо вести от появления колокола весом около 400 пудов, отлитого в 1503 году мастером, выходцем из Италии, Петром Фрязиным. Мастер германского происхождения Николай Оберакер, в русской «огласовке» Николай Немчин, в 1532 году вылил великокняжеский благовестник весом 500 пудов, а годом позже — 1000 пудов.

Колокола стали лить и в других городах. В «Церковной летописи» в Синодике XVIII века сохранилась запись по случаю отливки колокола весом 70 пудов в 1557 году для новгородской церкви Святого Филиппа на Торговой стороне: «И не бысть колокола большаго и никакова и от создания церквей каменных св. апостола Филиппа и великаго чудотворца Николы 175 лет, а было железное "клепало"».