Повседневная жизнь российского рок-музыканта

Мальчики носили длинные волосы, как у сверхпопулярного тогда Тарзана, но в то же время уши оставались открытыми. И — опять же как у любимого киногероя — волосы зачесывались назад и обильно смазывались бриолином. Кроме того, на голове непременно должен был присутствовать четкий пробор. Это был совершенно определенный вызов обществу, потому что мужчины тогда стриглись исключительно под «бокс» или «полубокс» — немножко сверху и почти ничего сзади. Длинные же волосы у мужчин приравнивались чуть ли не к нарушению общественного порядка. Чувихи же, наоборот, носили короткую стрижку, так называемую «венгерку», в то время как в советском обществе девушкам вменялось носить длинные косы.

Несмотря на то что 50-е годы были не самым лучшим временем для ношения стильной одежды, они все равно считаются «золотым веком» рок-н-ролла и за сорок лет обросли множеством мифов и легенд. Такое трепетное к ним отношение связано, наверное, с тем, что все это — и музыка, и танцы, и одежда — появилось у нас совершенно непонятным образом. По всем параметрам того времени, так не могло случиться.

Валерий Шаповалов по прозвищу Полковник вспоминает, что эта новая мода возникла после Всемирного фестиваля молодежи и студентов 1957 года:

— Мне было уже 16 лет, нас называли «стилягами». А такая одежда тогда добывалась в основном у иностранцев. Мы фарцевали! Покупали у «фирмы»! Когда «фирма» приезжала, то они без проблем все давали. На Ленинских горах, я помню, мы, пацаны маленькие, встречая иностранцев, талдычали: «Give me, please, chewing gum». Мы все номера у машин знали: те — из Штатов, те — из Англии, то есть знали, к кому можно было подбежать.

— А преследования со стороны властей не было?

— Конечно, «контора» пасла, как говорится. И менты гоняли!

В 60-е годы с приходом на нашу землю биг-бита, а уж тем более с прорывом идей хиппи, мода стала значительно демократичнее: главным предметом одежды стали джинсы. Причем обязательным атрибутом джинсов был немыслимый клеш, который у самых радикальных хиппи доходил до тридцати, а иногда и до сорока сантиметров. Такая традиция сохранялась неизменной вплоть до начала 80-х годов.

Юрий Ермаков, звезда тех лет, лидер группы «Сокол», рассказывал, что поначалу вообще было достаточно выйти на сцену с гитарами да в драных джинсах, чтобы люди тобой заинтересовались: «И уж только потом они обращали внимание собственно на творчество».

— Была ли у вас какая-то специальная сценическая одежда, как у многих групп на Западе? — допытывался я у Ермакова, будучи однажды у него в гостях.

— Здесь было два пути, — рассказывает Юрий, — «The Beatles» поначалу ходили как бы в униформе — все в одинаковых костюмчиках, галстучках и с одинаковыми прическами, a «Rolling Stones» ходили в чем попало. И мы тоже выходили на сцену в том, в чем ходили на улице. Одинаковая одежда нами отвергалась, видимо, где-то на уровне подсознания, она сразу же наводила на мысль о пионерских галстуках и чем-то напоминала инкубатор.

У клавишника группы «Сокол» Славы Черныша, говорят, была первая в Москве джинсовая куртка — предмет зависти не только поклонников, но и других музыкантов. Рокерский народ подходил, трогал, для многих Черныш выглядел как свалившийся с Луны: джинсы тогда были уже у многих, но никто не верил, что из такого материала еще и куртки шьют.

Хиппарские девчонки кроме джинсов могли быть одеты в мини- или макси-юбки. На шею себе они вешали всевозможные стеклянные бусы и дешевые цепочки, а запястья рук украшали самодельными «фенечками» из разноцветного бисера.

Кроме того, «пипл» старательно увешивал себя самодельными значками — «фирменных» тогда практически еще не было, зато в киосках «Союзпечати» в большом количестве продавались значки, у которых при некотором усилии можно было снять верхнюю прозрачную пластиковую крышку, выкинуть оттуда нарисованных чебурашек, волков или зайцев и вклеить то, чего душа просит. В основном душа просила «пацифики» или перефотографированные портреты любимых музыкантов, но я видел и совершенно уникальные творения, например, вырезанный из школьного учебника по литературе портрет Николая Гоголя с надписью вокруг головы «John Lennon».

В связи с нашими суровыми климатическими условиями на стильность обуви особого внимания не обращалось, но с наступлением теплых денечков молодые люди по возможности скидывали «шузы» и ходили босиком. Первопроходцем здесь принято считать питерского тусовщика Колю Васина, который, обнаружив на обложке битловской пластинки «Abbey Road» Маккартни, идущего босиком по мостовой, на следующий же день разулся и так прошелся по Невскому проспекту.