Повседневная жизнь русских щеголей и модниц

Изменения, которые произошли в конце XVIII века в дамском платье, повлияли и на макияж Вы еще не забыли нашу героиню, что вместе с маменькой отправлялась на свой первый бал? Юной красавице ни к чему румяна да белила. В светлой тоге, с белокурым пучком волос на ветреной головке, с намеренно выбившимися завитыми локонами, с нежной, не тронутой косметикой кожей, она казалась ожившей богиней.

Матушке новый наряд не шел. Фигура грузновата, ткань платья не для ее возраста — уж очень прозрачна, низкий пучок ей и в молодости не шел, а нарумяненное лицо напоминало деревенских баб да девиц, раскрасневшихся от работы в поле. Расстроилась до слез. На помощь пришла дочка: «Ах, что вы, маменька, право! Кто же сейчас румянится!»

Она проворно распорядилась принести воды. После того как матушка умылась, слегка набелилась и лишь коснулась губ неяркой помадой, молоденькая «богиня» улыбнулась: «Вот теперь вы бесподобны!»

Старшей так не казалось, но спорить с дочкой не хотелось. Туалет менять не будешь, и с модой не поспоришь.

Яркая косметика у молодого поколения щеголих была не в чести. Новые туалеты не соответствовали старинной манере краситься. Прошло увлечение на одежды из тяжелого бархата и парчи, на бесчисленное количество бантиков и пышные веера, а с ними и на высоченные пудреные прически, на яркий румянец и кокетливые мушки. И большую роль сыграла не только мода на одежду, но и мода на новых героев художественной литературы.

В конце века в литературе господствовало сентиментальное направление, зародившееся в Европе и Америке во второй половине XVIII века. Оно было представлено творчеством Жан Жака Руссо, а в России Николаем Михайловичем Карамзиным. Сентиментализм объявлял чувство, а не разум господином человеческой природы, влияющим на поведение и поступки человека. Вслед за сентиментализмом в литературу ворвалось романтическое направление. В Европе его представляли Э. Т. Новалис, А. Гофман, В. Скотт, Дж. Байрон и другие, а в России одним из создателей этого направления стал Василий Андреевич Жуковский. В дальнейшем наиболее ярко романтизм проявился в произведениях М. Ю. Лермонтова и Ф. И. Тютчева.

Русские дамы конца века стали завзятыми читательницами, чего нельзя было сказать об их бабушках и прабабушках. Увлеченные героинями романтических произведений, любовными томлениями и переживаниями, модницы стремились подражать их чувствам, настроению и внешнему облику. Бледность и томность пришли на смену оживленным лицам. Да и вообще модной становилась женщина бледная и печальная — «знак глубины сердечных чувств». Ведь еще Овидий писал, что всякий влюбленный должен быть бледен. Бледность — признак любви.

Румяные щеки пристало иметь крестьянке, «благородная женщина должна убегать такого недостатка: сухощавость, бледность, томность — вот ее достоинства…» — с сарказмом замечал журнал «Зритель» в августе 1792 года. В. А. Жуковский в «Алине и Альсиме» скажет, что хоть и «мила для взора живость цвета, / знак юных дней; / но бледный цвет, тоски примета, / еще милей».

Вообще яркие искусственные, да и природные румяна оказались в почете лишь у провинциалок и купчих, которых уже давно обвиняли в полном отсутствии и вкуса, и меры. Столичные щеголихи свысока взирали на румяные лица красавиц «внутренних губерний» и называли их свежесть дурной манерой.

Однако подобная мода оспаривалась немолодыми дамами с увядающей кожей, для которых косметика являлась необходимостью, и теми, кто был критически настроен по отношению к женщинам с бледными лицами. Уже в начале XIX века многие вернулись к румянам. Молоденькая Марта Вильмот отдавала предпочтение собственному природному румянцу, она писала, что многие дамы красились довольно ярко: «Естественный румянец я предпочитаю румянам, особенно если ими пользоваться на манер московских дам». Ее очень удивила внешность одной знатной молоденькой грузинки: «Тонкие черты юной княгини говорили о природной красоте, но она сильно красилась (по обычаю своей страны), под слоем румян совершенно терялась прелесть ее прекрасного лица, и мы видели перед собою лишь неподвижную безжизненную маску».

Мода разделила дамское общество на тех, кто не пользовался румянами, и тех, кто не мог без них обойтись. Что делать, если кожа не так свежа?

Полемика вокруг румян развернулась на страницах журналов.

В 1806 году «Дамской журнал» опубликовал заметку «О румянах», составленную в форме диалога некой французской дамы и английского милорда. Дама защищала румяна, а ее собеседник всячески противился их употреблению. Договорились до того, что сравнили негодование женщин, которое могло быть вызвано запретом румян, с негодованием, вызванным в свое время распоряжением о бритье бород. «Возьмем, к примеру, Петра Великого. Когда он уничтожал стрельцов, никто ему не препятствовал; но лишь выдумал обрить русским бороды, недовольные тотчас возмутились… Со своей стороны, не ручаюсь за безопасность того, кто осмелился бы запретить модницам румяниться!» — заключила Нинона.