Читаем Повседневная жизнь русских щеголей и модниц полностью

Культурное наследие Древней Греции оказало огромное влияние на развитие европейской цивилизации: воздействовало на формирование политического и религиозного мышления, литературу и искусство, философию и правоведение. На протяжении многих веков греческая история и язык занимали важное место в европейской науке и образовании. Греческие традиции в архитектуре, ювелирном искусстве, в работах гончарных мастеров и портных не раз возвращались к жизни французскими или английскими модами. Если в конце Средневековья античные устои наиболее ощутимо проявились в Германии, то в конце XVIII века — начале XIX века они проникли во многие европейские страны.

А сами жители Эллады, вернее их цивилизация, за длительный путь своего развития, впитала в себя культуру многих соседних регионов. С соседями торговали и объединялись в ходе военных конфликтов. Древнейшие греческие племена восприняли достижения критской культуры (с XVI в. до н. э.). Колонизация эллинов (в VIII–VI вв. до н. э.), распространившаяся на северное побережье Эгейского, Мраморного и Черного морей, на Северо-Восточную Испанию, Киренаику (Северная Африка), повлияла на развитие их торговых связей.

Греческая знать не могла похвастаться столь пышными одеждами и горами золота, что были в обиходе египетских фараонов и их приближенных. Но о своем платье беспокоились и богатые и бедные, последние, не имевшие даже сменной одежды. Единственное платье аккуратно носили, и заботливо вычищали, поскольку считалось, что «доброе имя одежды опрятностью мы наживаем…».

Состоятельный человек старался роскошным платьем напоминать окружающим о своем высоком социальном положении, а за одно и о надлежащем почтении к нему. Приблизительно в VIII веке до н. э. Гомер произнесет фразу, которая на многие столетия определит место одежды в жизни общества: «Кто хилого в рубище бедном уважит?..» В его время носили просторные, незамысловатые по крою одежды. Исподним платьем служил хитон, обычно он был короче, чем верхнее платье, его подпоясывали и закрепляли на обоих плечах или на одном. Ценилась тонкая ткань.

Хитон, я приметил, носил он из чуднойТкани, как пленка, с головки сушеного снятая лука,Тонкой, и светлой, как яркое солнце; все женщины, видяЭту чудесную ткань, удивлялися ей несказанно…

Плащ — гиматий набрасывали поверх хитона, элегантно забросив его полу через левое плечо. Потом, позже, в моду вошел небольшой плащ — хламида, застегивающийся пряжкой на груди или правом плече.

Легкий надевши хитон и богатой облекшись хламидой,Вышел из бани он, богу лицом лучезарным подобный…

Выбор сорта ткани зависел от времени года, в холодные дни надевали шерстяные плащи, которыми иногда пользовались как покрывалом, а в теплые отдавали предпочтение легким полотнам. Самым распространенным цветом верхней праздничной одежды был белый. Женские платья, длинный хитон, гиматий и пеплос, шили из тех же материй: виссона — тонковолокнистого, легкого полотна из хлопка или льна, реже из шелка.

Светло-серебряной ризой из тонковоздушныя тканиНежные плечи одела свои, золотым драгоценнымПоясом стан обвила и покров с головы опустила.

Женщины любили цветные ткани, украшенные полосками и клетчатым узором, вытканными или вышитыми цветами, звездочками, оборками и бахромой.

Стала Елена, богиня меж смертными, пестрые платьяВсе разбирать, и шитьем богатейшее, блеском как солнцеЯркое выбрала…

Головные уборы носили редко, их надевали в дальнюю дорогу, чтобы укрыться от зноя или дождя. Женщины пользовались на улице вуалями, платками или краем верхней одежды, накидывая его на голову и прикрывая часть лица.

Обувь разнообразием не отличалась. Сандалии — кожаная подошва, привязанная к ногам ремнями, особенных изменений в конструкции не претерпевала. Модники меняли лишь цвет завязок и рисунок их переплетения.

Любили ювелирные украшения. Ценились предметы, сделанные с неподражаемым мастерством. Модники и модницы были, вероятно, столь критически настроены к работам ювелиров, что последним приходилось часто отказываться от уже принятой техники и сюжетов на своих изделиях со сценками из мифов и легенд и, утоляя прихоть капризных клиентов, искать новые формы и новую технику.

Застежки оказались одними из самых распространенных украшений. Их делали из простых и драгоценных металлов, украшали камнями и рельефными рисунками. Гомер рассказывал, что Одиссею принадлежала золотая застежка, поражавшая красотой всех, кто ее видел.

Перейти на страницу:

Все книги серии Живая история: Повседневная жизнь человечества

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология