Повседневная жизнь русских щеголей и модниц

Туалетные комнаты французских модников и модниц, их спальни, будуары, обои, покрывала, занавески и даже шерстка любимых домашних собачек — все благоухало духами, одеколонами, ароматами кремов, мазей и притираний.

Русские щеголи не заставили себя ждать, содержимое их кошельков перекочевало в кошельки торговцев благовонными товарами. В русский язык прочно вошло слово духи — обозначающее парфюмерное изделие, ароматическую жидкость, настой душистых веществ на спирту. До этого времени пахучие жидкие вещества, употреблявшиеся для ароматизации, назывались ароматными водами.

Знатные вельможи выписывали этот товар из Франции, остальные имели возможность покупать привозной европейский товар на улицах своего города. Стоили духи не дешево, что подтверждается строчками из стихотворения И. П. Елагина «На петиметра и кокетку», написанные в 1752–1753 годах:

Тут истощает он все благовонные воды,
Которыми должат нас разные народы,
И, зная к новостям весьма наш склонный нрав,
Смеется, ни за что с нас втрое деньги взяв.
Когда б не привезли из Франции помады,
Пропал бы петиметр, как Троя без Паллады.

Рекламные отделы «Московских ведомостей» пестрели объявлениями о продаже парфюмерных изделий. В 1799 году они сообщали, что «у Серра и Рибы», прибывших сюда из С.-Петербурга, можно купить и оливки, и масло, и вина, и настоящий (заметьте, настоящий!) «О де Колон». Подделки уже тогда нашим героям-модникам были известны.

На Большой Ордынке некий недавно приехавший иностранец продавал модные благоухания, как то: «О де Колон, духи всякие, пудру, помаду…»

Пожалуй, не найти было модницу или модника, который бы остался в стороне от захватившего весь свет увлечения благовонными товарами. А сколько потребовалось времени, чтобы перепробовать все то, что предлагал европейский рынок, обсудить достоинства новинок и покритиковать уже надоевшие легкоузнаваемые запахи. Находились такие предприимчивые дамы, что собственноручно пробовали изготовить модные духи или «саше».

«Дамской туалет, содержащий в себе разные воды…», предлагал несколько рецептов. «Цветочную эссенцию» рекомендовалось приготовить таким образом: взять жестяной ящик с несколькими рамками, утыканными иголками, каждая из которых накрывалась чистой холщовой тканью. В ящик на каждую из этих рам, на холст, выложить цветы тех растений, чей запах хотели бы выделить, например цветы роз или ландыша. Когда ящик наполнялся этими рамками с цветами, разложенными на холстах, им день давали отстояться. За это время под весом рамок и цветов наполнение ящика оседало, и в него добавляли новую порцию цветов. Ароматные цветочные масла постепенно пропитывали холст. Все это выдерживали несколько дней и, когда запах становился достаточно крепким, снимали холст, складывали его вчетверо, укладывали в тиски и отжимали масло.

Был и другой способ. Цветы укладывали в горшок слоями, пересыпая их обыкновенной солью. Смесь закупоривали и на сорок дней ставили в погреб. После чего высыпали содержимое горшка в сито, куда стекала эссенция. Затем ее переливали в бутылку, заполнив на 2/3, и ставили на солнце на двадцать пять — тридцать дней, чтобы эссенция очистилась.

Рецепт «Оранжевой воды» (состояла из цветов померанца-бигарадии, горького апельсина) сопровождался словами о том, что сейчас она «находится в величайшем употреблении, потому что имеет в себе благовоннейший и приятнейший запах; она также с успехом употребляется от истерических припадков».

Благоуханные воды часто составляли из очень большого количества растительного сырья. В одном флаконе могла оказаться ароматная жидкость, насыщенная запахами цветов гиацинта, фиалок, жасмина, роз, васильков, ландыша, розмарина, корня ириса, мяты, майорана, мелисы, гвоздики, корицы, мускатных орехов и лимона.

Ароматные лепешки, курительные свечи и другие ароматизаторы для помещений готовились на основе ладана, стиракса, амбры, мускуса, сивета с добавлением разных благовонных вод. Для ароматизации белья использовали пряности: гвоздику, корицу, тмин или пахучие растения, такие, например, как мята, розмарин или чабер.

Князь Григорий Александрович Потемкин питал большую слабость к ароматам. Один из самых его роскошных праздников, устроенных в честь Екатерины Алексеевны, проходил в мае 1791 года в Таврическом дворце. В зимнем саду «для услаждения чувств скрытые курительницы издыхали благовония, кои смешивались с запахом цветов померанцевых и жасминных деревьев и испарениями малого водомета, бьющего лавандною водою».

Упомянул о популярных в те годы курительницах с ароматами Гавриил Романович Державин в 1795 году в стихотворении «Приглашение к обеду»: