Повседневная жизнь русского офицера эпохи 1812 года

Орден Святого Владимира 4-й степени «с бантом» пользовался большим почетом, чем «аннинская шпага», на что указывает разница в чинах офицеров, в разное время претендовавших на эту награду. Приведем рассказ H. Е. Митаревского: «Получен был приказ фельдмаршала о наградах за Бородинское сражение. Многие были награждены орденами и чинами, что произвело большую радость. Наш ротный командир, подполковник, получил Святого Владимира с бантом; штабс-капитан — золотую шпагу "за храбрость", которую уже имел за Прейсиш-Эйлауское сражение; убитый подпоручик тоже золотую шпагу («За храбрость». —  Л. И.); два поручика по аннинской шпаге; нижним чинам дали несколько Георгиевских крестов. Я и другой подпоручик, как младшие и написанные в представлении после всех, ничего не получили. Хотя это было и неприятно, но нельзя было и роптать. Все одинаково были в деле; получить, разумеется, должны старшие, — всех же наградить было бы слишком много» ^{33}. Юный артиллерист горевал недолго: отличившись под Малоярославцем, он снова попал в наградные списки: «Сделано было представление к награде обо всех офицерах и нижних чинах. Как и прежде, в списке были проставлены старшие впереди, а меня и прапорщика, как младших, поместили после всех. <…> Я думал, что мне придется остаться, как и за Бородино, без всякой награды: такая, видно, моя участь. Нежданно-негаданно явился вестовой Московского полка, спросил меня и сказал, чтобы я пожаловал к полковому командиру. Я пошел. Командир сидел у огня со своими офицерами, которых всего-навсего осталось восемь человек, да солдат сотни две с небольшим. Приказал он адъютанту читать бумагу, где, как оказалось, было представление меня к награде и очень хорошей. Когда адъютант прочитал, то командир спросил меня: "довольны ли вы?" Мне оставалось только поблагодарить его. При этом он еще прибавил: "вот видите ли, когда мы стояли под Тарутином, то вы и знать нас не хотели, а мы вас не забыли…" Я замялся и кое-как извинился тем, что, по случаю больной ноги, не мог тогда ходить. <…> По представлению полкового командира и так как дело происходило в виду самого дивизионного командира, генерала Капцевича, я, не имея еще ничего за отличие, получил прямо Владимира с бантом» ^{34}.

. Не менее дорожил этой наградой гвардейский артиллерист И. С. Жиркевич, ко времени вступления в Париж уже обладавший и орденом Святой Анны 2-й степени: «…Один из зрителей подошел ко мне и, взяв в руки висевший в петлице у меня крест Святого Владимира, спросил: "позвольте полюбопытствовать, ведь это орден Святой Анны?" — "Нет, — отвечал я, — вот орден Святой Анны". И при этом расстегнул мундир свой <…>, под которым закрыт был на мне этот орден. Эффект вышел неожиданный: несколько лиц, вероятно, прежде обративших внимание на наш разговор, обступили меня и начали, как чудо, рассматривать крест и делать о нем разные вопросы. Действительно, в то время орден этот был замечателен тем, что кругом был осыпан стразами, которые принимали за бриллианты. Удовлетворив, по возможности, любопытству окружавших меня лиц, я застегнул вновь мундир, спрятав под него орден. Тогда подошла ко мне девушка, лет 17-ти, ее называли в толпе графинею, расстегнула мне мундир, вынула опять наружу орден, сказав мне: "Присутствующие дамы прислали меня просить вас не скрывать этого ордена и позволить им удовлетворить свое любопытство и, кроме того, мы находим, что кто носит подобные знаки на груди, тому неприлично скромностию закрывать свою заслугу!" Кругом послышались одобрительные голоса: "Браво! Браво, графиня!"» ^{35}