Повседневная жизнь Русской армии во времена суворовских войн

А теперь пойдет разговор о легкой екатерининской пехоте. В ее царствование получают большую популярность так называемые «панинские егеря». Через год после прихода к власти Екатерины у графа П. И. Панина, что начальствовал тогда над войсками в Финляндии (1763–1764 годы), появляется интереснейшая мысль. Здесь, в финских землях, «положение земли такого существа, что в случае военных операций совсем невозможно на ней преимуществами конно-легких войск пользоваться, но требует она необходимо легкой и способнейшей пехоты» ^{51}. Итак, граф формирует пока еще небольшую команду егерей. Всего лишь в 300 человек.

Он обучает их действию «в тамошной земле, состоящей из великих каменных гор, узких проходов и больших лесов». Затем, убедившись в их высоком мастерстве, сноровке и быстроте исполнения приказаний, просит военную комиссию для рассмотрения вопросов по благоустройству и реорганизации армии (кстати, образованную самой же Екатериной II) осмотреть его команду. И если представится польза в таком вот корпусе, то, быть может, ввести его в состав Русской армии.

Комиссия приступает к изучению. И находит, что команда Панина обучена всем тем военным действиям, «…с которыми таковой корпус может с особливою пользою в военное время отправлять службу как егерскую, так и всякую другую по званию легкой пехоты». Успех «Панинских егерей» полный.

На основании этого доклада повелено сформировать теперь уже целый Егерский корпус из 1650 человек при полках Финляндской, Лифляндской, Эстляндской и Смоленской дивизий, как ближайших на случай войны с теми державами, «…коих ситуация земель и их войска требуют против себя легкой пехоты».

С этой целью в 25 мушкетерских полках учреждаются егерские команды. В них назначается по 5 человек солдат от каждой гренадерской и мушкетерской роты. При этом выбирают людей «самого лучшего, проворного и здорового состояния». В офицеры же подбирают людей, отличающихся особой расторопностью и, что особенно важно, «искусным военным примечанием различностей всяких военных ситуаций и полезных, по состоянию положений военных, на них построений».

Насколько велико внимание военного ведомства к этой легкой пехоте, можно судить по тому, что содержание рядового егеря производится наравне с гренадером. И раз уж егерь — это легкая пехота, то и обмундирование его должно быть соответственным. Оно отличается большой простотой и, конечно же, максимально возможной легкостью — пересеченная местность, горы, шхеры, леса того требуют.

С фузеей короче мушкетерской

Форма егерей (учрежденная 13 октября 1765 года егерским командам) оказалась не только легкой, но и на редкость красивой и даже оригинальной. А потому следует более детально описать и рядовых, и офицеров этих проворных, легкокрылых команд.

«Рядовым камзол и штаны суконные, зеленые; сапоги короткие; галстук черный, манжеты белые, вместо шляпы карпуз или картуз ^{52}зеленый, вместо епанчи шинель, портупею, фузею ^{53}, патронный ремень и, в походе, ранец и водоносную фляжку.

Камзол — с небольшим, отложным воротником и с рукавами, по вышеописанному общему покрою того времени, и с тем же числом небольших медных выпуклых пуговиц — у егеря заменял собою кафтан, и на каждом борте, от воротника до пояса, имел по десяти нашивок, из черного, гарусного шнурка. Они походили на нашивки у гусарских дуламов или доломанов, и те из них, которые находились на левой стороне, служили вместо пуговичных петель.

Таким точно шнурком обшивались и обшлага рукавов, выкроенные наподобие гусарских. На левом плече носили погон, принятый в том полку, к которому команда принадлежала.

Штаны — из зеленого сукна, по кроатскому ^{54}образцу надетые в обтяжку и заправленные в короткие сапоги — обшивались напереди черным шнурком, наподобие гусарских чакшир.

Сапоги, круглоносые, с короткими голенищами, также походили на гусарские.

Галстук, черный, волосяный, с узкою, белою нашивкой, и манжеты у манижки и у рубашечных рукавов, были такие же как в остальной пехоте.

Карпуз или картуз из черного поярка формою и величиною был совершенно такой, как в пехотных полках у извощиков, но имел тулью (верх картуза) и внутреннюю сторону обоих отворотов обшитые зеленым сукном, а края отворотов — зеленою, гарусною тесьмою, с городками.

Отвороты сии пристегивались к тулье пришитыми с внутренней их стороны зелеными петлями из шерстяного шнурка, а в промежутке между ними, на левом боку тульи, прикреплялись, как у мушкетерских шляп, петля из зеленого шнурка, небольшая медная пуговица, бант из белого, шерстяного галуна, и белая же, шерстяная кисть, в виде султана.

Шинель, в длину ниже икр, с узким отложным воротником и с рукавами, покроем была такая же, как описанные выше епанчи у извощиков, но не васильковые, а зеленые и несколько уже.

Портупея — была по образцу мушкетерских, только не белая, а черная, и в лопасть ее вкладывались не шпажные или тесачные, а штыковые ножны, длиной в 11 вершков ^{55}из черной кожи, с крючком и наконечником медными.