Повседневная жизнь Русской армии во времена суворовских войн

Здесь, в Москве, «школа» продолжала действовать, как будто и не случилось никакого переезда. Да и жизнь батальона скоро вошла в свои привычные рамки. Начались, как и прежде в Петербурге, ежедневные полковые разводы, караулы в «дом Ея Императорского Величества». Правда, несколько чаще обыкновенного в приказах по Московской команде встречаются выговоры и строгие взыскания за дружеские возлияния и озорничанье солдат-дворян.

Насколько привилегированными были гвардейские полки, можно судить по отправке их отдельных представителей с депешами за границу. Причем это касается не только господ-офицеров, но и солдат-дворян. В начале 1752 года в зарубежную командировку был отправлен и сержант Александр Суворов. Ученый-историк А. Петрушевский упоминает о двух подорожных, которые выписаны на имя Суворова — «он был послан в Дрезден и Вену с депешами, где и находился с марта по октябрь. Причиною выбора Суворова для такой командировки было, конечно, кроме служебной репутации, его знакомство с иностранными языками».

Шесть лет спустя, в 1752 году, семеновцам вновь пришлось сопровождать императрицу в Москву. Как и прежде, им предстояло участвовать в московских празднествах. Заранее, за три с лишним месяца, начинаются батальонные сборы. Приказ по полку от 13 сентября 1752 года гласит:

«По силе Высочайшего Ея Императорского Величества именного указу для прибытия Ея Императорского Величества в Москву командирован лейб-гвардии Семеновского полку 1 батальон и половина гренадерской роты и того батальона господа обер-офицеры и унтер-офицеры… того ради 1 баталиону быть к походу во всякой готовности».

Состав офицеров и унтер-офицеров был укомплектован из других двух батальонов полка. Причем к походу подготавливали и большое количество всякой провизии. А потому для конвоирования «питья и протчей провизии», а также посуды следовавшего в Москву двора наряжены особые люди. Небольшая команда отправлена и «при фрейлинской свите».

Для этого грандиозного похода необходимо подготовить десятки, если не сотни подвод. Кроме того, предусматривается и быстрая смена лошадей, так называемая подстава.

Так что уже к концу ноября приказано «командировать… ко отправлению… на станции» 8 офицеров и при них 7 унтер-офицеров, 9 капралов и 142 солдата. Цель посылки этой команды — сбор подвод на подставе для двора.

Кроме того, предлагалось «подать от рот и от заротной команды… ведомости: из командированного баталиона в Москву, кроме господ обер-офицеров також унтер-офицеров и капралов, только из солдат и других нижних чинов, кто желает и кому можно поверить, ехать напредь баталиона в Москву».

«За майора» командовал батальоном господин капитан Любовников. Батальон выступил уже перед самыми праздниками и только в первой половине января прибыл в Москву.

Жизнь в Первопрестольной протекала и на этот раз почти так же. Те же караулы «в доме Ея Императорского Величества». Те же дежурства и дневальства. И, конечно же, те же строгие приказы о соблюдении внутреннего порядка и внешней благопристойности.

А наряду с этим в батальоне продолжали царить веселый образ жизни и несколько легкомысленное отношение солдат-дворян к службе. Как и раньше, от частых служебных нарядов семеновцы пытаются уклониться разными способами. Какой же наиболее употребим был в XVIII веке? Как и сегодня — под предлогом болезни.

Когда число мнимых больных превзошло всякие пределы, появился строгий приказ по Московской команде полка (от 30 января 1753 года):

«Хотя приказано и отдано было, чтоб унтер-офицеры пред караулами больными не сказывались, а ныне были наряжены сержанты князь Алексей Гагарин — на караул, Александр Суворов — на ординарцию к Его Высокопревосходительству господину подполковнику к Степану Федоровичу Апраксину и, как пришли с нарядов, то сказались больными; а которые скажутся при наряде больными, таковых велено было приказом привозить на полковой двор; токмо видно, что господа командующие обер-офицеры по тому не исполняют; и впредь таковых по силе отданного приказу привозить без всяких отговорок на полковой двор, а впредь в неисполнении полковых приказов командующие господа обер-офицеры имеют ответствовати; того ради прислать от роты для показания оных сержантов дворов к господину лекарю Келлеру солдат; а ему, господину лекарю Келлеру, осмотря, рапортовать Его Превосходительства господина премиер-майора».

На этот раз пребывание в Москве 1-го батальона Семеновского полка вместе с частями других гвардейских полков затянулось. Елизавета Петровна не спешила распрощаться с Первопрестольной и находилась здесь около года.

ВОЕНАЧАЛЬНИК ИЛЬ ВЕЛЬМОЖА?

Степан Федорович Апраксин был человеком хорошо известным в России. Судьба его изобиловала такими поворотами и жизненными камуфлетами, что могла бы лечь в основу многочисленных приключенческих историй. Впрочем, рассказы или романы, эссе или даже водевильные сюжеты, полагаю, не смогли бы до конца разгадать тайну этого неординарного человека. Многое в его биографии так и остается скрытым за темным флером непостижимого.