Повседневная жизнь рыцарей в Средние века

Такой ценой обеспечивались преемственность и целостность фамильного домена. Цена эта была высока во многих отношениях. Младшие в семье (речь пойдет о тех из них, кто предпочитал не постригаться в монахи), лишенные собственных доменов, жили при дворе своего старшего брата, еще чаще, своего дяди или более отдаленного родственника, «кормились» за столом своего благодетеля и обретались в его доме на положении слуг, что приближало их к положению вассалов или, даже скорее, вооруженной челяди; не имея возможности обзавестись законной женой, они были вынуждены довольствоваться при этих дворах случайными любовными связями, плодили бастардов, в жилах которых «благородная» кровь разбавлялась неблагородной и рисковала быть заглушённой ею вовсе.

Как раз в среде этих «молодых» ( juvenes, bachelers ^{18}) людей («молодых» — в смысле «неженатых»), неустроенных, жаждавших самоутверждения и респектабельности, мечтавших получить и то и другое вместе с рукой богатой наследницы, — именно в этой мутной и вечно бурливой (от несбывающихся надежд) социальной среде, как отмечают G. Dubyи E.K"ohler, и вызревали первые «рыцарские» идеологии, в которых обездоленные «молодые» бросали вызов своим отцам, родственникам и всем вообще богатым и благоустроенным. Разделяя тягостную зависимость и чаяния и другой части воинства, той, что не могла претендовать на благородное происхождение, «молодые» стремились к независимости, славе, приключениям, они призывали к отказу от ревности и к так называемой «куртуазной любви». Они восхваляли войну — для них выгодную вдвойне, так как она была источником и богатой добычи, и щедрости сеньора. К этой теме нам надлежит еще вернуться.

Милитаризация общества привела к тому, что не только шатлены, но также и графы и даже князья именовали себя miles( лат. — «воин», ед. ч.), не дозволяя, однако, применять к себе среди прочих равных по рангу тот же термин, но употребленный во множественном числе. Дело в том, что множественное число того же слова — milites— прилагалось лишь к вассалам, которые служили своему сеньору оружием. Принятие названия miles(это именно название, а не титул) представлялось знатным людям естественным, так как сами они, по «правилам игры», тоже выступали в роли вассалов ^{19}, но — в ином отношении, тоже служили своим оружием сеньору, но — сеньору более высокого уровня.

Что касается непосредственно зависимых от шатленов «вооруженных людей» — будь то «вассалы на кормлении» ( vassaux chas'es) или вооруженная челядь, проживавшая в замке, — то они-то как раз и составляли основную массу воинов ( milites). Каков был их ранг? Легко различимы следующие разряды. Во-первых, и здесь имелась своя «аристократия», сколь ни условно на таком низком уровне это слово. Это — уже упоминавшиеся выше «молодые» и бастарды. К ним стоит добавить бедных родственников шатлена разной степени родства, живших под его кровом, сидевших за его столом и еще способных поднять за него оружие. В жилах у всех них текла «благородная» кровь. Ступеньку пониже занимали лично свободные люди, тем не менее связанные с шатленом клятвой вассальной верности — это «верные» в самом тесном смысле слова. В самом низу — челядь, сервы (что полностью соответствует категории русского средневековья: «военные слуги невольные». — Ф.Н.).

Сбоку этой пирамиды находился еще один разряд, который никак не мог встроиться в нее. Какая-то часть дружины шатлена состояла из воинов, которые не могли похвастаться хотя бы каплей «благородной» крови, которые служили сеньору не за «корм», не за бенефиций и которые, в завершение всех «не», не сервы, а люди свободные. То — владельцы аллодов, то есть земель, находившихся в их безусловнойсобственности. Говоря иначе, то — представители разбогатевшей крестьянской верхушки, у которых хватало денег на приобретение боевого коня, оружия и доспехов, хватало и времени — на освоение боевого искусства и, главное, хватало страстного стремления ценой верной и безвозмездной, по крайней мере на первых порах, военной службы пробиться в манящий мир господ.