Повседневная жизнь Соединенных Штатов в эпоху процветания и «сухого закона»

В это время всех угнетала атмосфера тяжкой неопределенности. Американцы чувствовали, будто их загнали в безвыходное положение и вынудили принять ненавистное решение: воевать… и воевать бок о бок с европейскими державами! И делать это на законных и одновременно незаконных основаниях. Убедить колеблющихся — а их насчитывалось много среди квакеров, социалистов, пацифистов и тех, кто симпатизировал Германии и Австро-Венгрии, — задача не из легких, тем более что США не были готовы к войне. Не было армии, экономика с трудом поддавалась конверсии для удовлетворения военных нужд, недоставало энтузиазма или он вовсе отсутствовал. Требовалось объявить мобилизацию мужчин, поднять боевой дух, перевести на военные рельсы экономику. И если это удастся сделать успешно, то, вне всякого сомнения, последствия будут весьма значительны.

Всеобщая мобилизация

С этого момента одно событие за другим потрясали общество. Через шесть недель после объявления войны было принято решение о призыве на военную службу. В США обязательная воинская повинность вводилась во время Гражданской войны 1861–1865 годов, что вызвало массу недовольства, особенно в Нью-Йорке. В 1917 году мужчины, многие из которых родились за пределами страны или были сыновьями иммигрантов, встретили решение о мобилизации, по меньшей мере, без энтузиазма. В то время в США существовала регулярная армия, насчитывающая 130 тысяч человек, но ее нельзя было всерьез считать дееспособной. В армию шли те, кто был не в состоянии делать что-либо другое. Денежное содержание было незначительным, продвижение по службе очень медленным. Население не скрывало своего отношения к армии. В 1916 году один владелец бара в Техасе вывесил на своем заведении плакат: «Вход запрещен для собак и солдат». Можно было бы привести немало свидетельств в том же духе.

Нет, американцев совершенно не привлекала служба в армии. Это подтверждается и следующим сравнением: в 1913 году во Франции насчитывался 1 солдат на 53 жителя; в 1917-м в США был всего 1 солдат на 516 жителей. Совершенно очевидно, что восстановление обязательной воинской повинности не нравилось многим. Против выступили пацифисты, ирландские и немецкие меньшинства, а также канадские французы, обосновавшиеся на севере Новой Англии. Укоренившиеся предрассудки оказались сильны. Спикер Палаты представителей не скрывал общего отношения: «По мнению жителей штата Миссури, существует совсем небольшая разница между conscript (призывником) и convict (заключенным)». И так думали не только в этом штате. Но без призыва на военную службу не будет и армии.

Через десять дней после объявления о вступлении США в войну генеральный штаб рассчитывал иметь 700 тысяч добровольцев, а их насчитывалось всего 4355. А между тем Франция и Англия требовали у Вашингтона отправки в Европу экспедиционного корпуса. Маршал Жоффр, командующий французской армией, уверял, что достаточно 500 тысяч человек. Маршала бурно приветствовали на улицах Вашингтона и Нью-Йорка. «Папаша Жоффр» — это победитель под Марной. Его обаяние покоряло толпу, особенно когда он, выступая, восклицал с забавным акцентом: «I do not speak English.[13] Да здравствуют Соединенные Штаты Америки!» Его компетентность производила впечатление на военных, а журналисты делали остальное, создавая миф о нем как о блестящем полководце. «Нью-Йорк тайме» сравнивали Жоффра с Аэцием,[14] сумевшим остановить гуннов, с Роландом и Оливье.[15] Заканчивалась статья славословием: «Люди видят в подобных необычайно мужественных личностях символ и надежду, ради которых стоит умереть, олицетворение страсти и поэзии, героев, не ждущих наград, способных, по примеру жителей Лиона в дни Французской революции, умереть за идею». И нью-йоркцы горячо аплодировали «человеку, остановившему немцев почти у ворот Парижа». Такова была пропагандистская операция, безусловно, необходимая для того, чтобы сломить последние аргументы против мобилизации. Неоспоримо и то, что союзники с нетерпением ожидали прибытия американцев на поля сражений.

Вообразим на мгновение эту импровизированную мобилизацию. Специальные комиссии спешат организовать просмотр мужчин от двадцати до тридцати лет. Взяты на учет десять миллионов человек. Не все из них будут мобилизованы, так как система основана на принципе отбора, но четыре миллиона найдены пригодными для военной службы. Многие ищут предлог, чтобы не попасть в число отобранных в армию. Молодые люди женятся в спешке, только чтобы избежать казармы. Вспыхивают выступления против мобилизации, как, например, в Нью-Йорке и Монтане. Фермеры Оклахомы, коренные американцы, даже вооружаются, чтобы противостоять мобилизации.